Наука Сна (Вигуки)

Глава 3

Чонгук уговаривает хёнов и менеджера отпустить Тэхёна с вечерней репетиции, ссылаясь на дикие боли в ногах и спине, и даже ни капельки не врет.
Просто не говорит сути.
Остается дома вместе с ним, таскает ему в кровать еду и апельсиновый сок, буквально на руках доносит его до ванной, помогает раздеться и забраться в душевую кабину.

Тэхён опускает голову, пряча взгляд, и стыдливо прикрывает пах руками.

Чонгуку на него, молчаливого, поломанного и больного, страшно смотреть. Он водит мочалкой по его груди и животу, оставляя белые разводы пены на песочного цвета коже, моет его с головы до ног и разворачивает к себе спиной.

Мокрые насквозь шорты и лужа на пороге душевой.

Чонгук совершенно забывает думать о себе, а ему очень, на самом-то деле, хуёво сейчас.
Так хуёво еще никогда не было.
Забывает о том, что ему жалких 16 лет, и в этой ситуации, в принципе, запросто можно было бы прикинуться шлангом, закрыть глаза и уши руками и уверить себя в том, что ничего не произошло, вычеркнуть это утро из памяти и жить дальше по схеме «не помню – значит, не было». Вместо этого Чонгук решает взяться за штурвал и рулить сам, потому что времени безбожно мало, а у этой проблемы нереально много слоев, и каждый нужно разворошить, перебрать по крупицам и уложить их в правильном порядке.

Он всегда чувствовал себя взрослее многих своих знакомых-сверстников из школы, рафинированных бестелесных подростков, послушных, тепличных мальчиков и девочек, не имеющих никаких забот, кроме выполнения домашней работы и получения хороших оценок. Чонгук же впахивал, как проклятая сука, днями и ночами, забыв про сон и пищу, - все, лишь бы справиться, лишь бы стать лучше и лучшим. А рядом – сначала родители, потом – хёны, вторые мама и папа – Юнги и Намджун, строгие, но справедливые. Мудрые и совсем большие. Они, наверное, очень расстроятся.

Детство как-то, блядь, слишком резко закончилось, и сейчас нет никакого права на ошибку и слабость – эту позицию закономерно занимает Тэхён.

Чонгук разворачивает его лицом и смывает пену, а Тэхён почему-то смотрит на него сверху и приподнимает брови, когда они сталкиваются взглядами.

- Хён, - он держит его под руку, когда тот вышагивает из душа. – Нам надо поговорить. Тэхён кивает и повязывает полотенце на бедра.
- Надо.