Русалочка и "подарок" Бездны

2. Бонус. ВиГуки.

Валяясь на песке и рассматривая шныряющих в прозрачной воде разноцветных рыбок, Чонгук мягко перебирал каштановые пряди пристроившего на его животе голову русала. Тэхён негромко напевал себе под нос услышанную на поверхности песню о моряке и золоте и рассматривал очередную безделушку, стащенную у Намджуна. Безделушка эта имела зеркальную поверхность, и Ким восторженно любовался своим отражением, изредка поворачивая её так, чтобы в глади отражался и Чонгук. - Я рад, что встретил тебя, Чонгукки, - в миллионный раз, но всё с той же нежностью прошептал русал. - Я тоже рад, что ты повстречался мне когда-то, - отозвался Чонгук и провёл кончиками пальцев по прозрачному чувствительному плавничку за чужим ухом, отчего Тэхён совершенно очаровательно захихикал. Сколько Чонгук себя помнил, ему всегда было интересно, что же находится за границей владений акулидов. С самого детства. От старших он знал о бесконечных равнинах, коралловых рифах и даже затопленных древних городах и храмах. Знал о том, что есть места, где уровень воды совсем низок, и вся она будто светится, сияет, пропитанная солнечным или лунным светом. Будучи от природы непоседливым и любопытным, Чонгук мечтал всё это великолепие увидеть своими глазами. - И что, вот так просто покинешь меня? - любила спрашивать мать, смотря с наигранной обидой. Чонгук тут же обнимал её за шею и целовал в щёку, но ничего не отвечал. Не хотелось врать, смотря в глаза родительнице. Потому что да. Да, покинул бы. Чонгуку никогда не нравилось поселение акулидов. Чёрные острые скалы, толщи мутной холодной воды и шныряющие вокруг разного размера акулы, порой пугающие своим «мёртвым» взглядом. Чонгук не боялся акул, с детства привыкнув к тому, что они - домашние питомцы, но всё равно порой было жутковато. Хотелось чего-то другого. Хотелось тепла и света, ярких красок. Из-за этого Чонгук очень любил копаться в маминой шкатулке с украшениями, где были бусы и браслеты из красных, зелёных, синих, жёлтых и розовых камней. Отец говорил, что есть целые пещеры из таких, светящиеся изнутри. Чонгук мечтал увидеть хоть одну. «Да уж. Хорошее желание, судьбоносное. Не было бы его, ты бы не сунулся в Бездну и не встретил бы Сокджина» - нашептал внутренний голос. Перевернувшись на бок, Чонгук подтянулся на руках и улёгся так, чтобы быть лицом к лицу с Тэхёном. В перевёрнутом виде оно смотрелось забавно, и на губах показалась улыбка. Ким тут же оторвался от своей безделушки и пододвинулся ближе, заглядывая в глаза. Они так часами могли лежать, но Чонгуку никогда не надоедало любоваться красотой своего русала. Каштановые волосы Тэхёна золотились в свете лучей солнца, проникающих сквозь воду, а глаза, переливающиеся карим и зелёным, будто светились изнутри. - Люблю тебя, - прошептал акулид, и Тэхён тут же вспыхнул ярким румянцем. «Мы почти пара уже несколько месяцев, а он всё ещё смущается» - с восторгом подумал Чонгук и опустил на щёку русала ладонь, мягко поглаживая бархатную кожу. Да, встреча с Сокджином стала судьбоносной. Услышав где-то, что в Бездне есть светящаяся пещера, Чонгук решил, что она полна тех кристаллов, о которых рассказывал отец. И пусть в пути он заблудился и очень сильно испугался, ведь был маленьким ребёнком, это того стоило. Ведь именно благодаря Сокджину Чонгук узнал много нового и интересного. Благодаря ведьмаку он смог наладить тёплые отношения с Юнги, который пусть и был его родственником по линии матери, а приглядывать за ребёнком желанием не горел. Кто бы ещё спросил его мнение. И именно благодаря завязавшейся дружбе с Сокджином, который заботился о нём и опекал, как настоящий старший брат, Чонгук привык к Бездне и начал исследовать её и её границы. Именно благодаря появлению Сокджина в своей жизни Чонгук встретил Тэхёна. - Красивый маленький русал с радужным хвостом, - прошептал акулид и легко поцеловал задремавшего под его поглаживаниями русала. Перевёрнутый поцелуй получился смазанным, и носы столкнулись, но Тэхён лишь тихо фыркнул и придвинулся ещё ближе, на секунду приоткрывая глаза и одним лишь взглядом выплёскивая на Чонгука целый океан счастья и любви. На границу соваться было запрещено. Родители раз за разом повторяли, что это опасные места. Не то чтобы Чонгука могли убить, но обычно одни виды недолюбливали другие, а уж между русалками и акулидами никогда не было особой любви. Русалки считали, что акулиды жестокие, мрачные и замкнутые. Под стать месту своего обитания и вечным спутникам - акулам. Бледные, а глаза и волосы обычно чёрные. Хвосты напоминают плавники акул, и острые гребни на спинах жутковато раздуваются во время атаки. Акулиды же считали русалок изнеженными глуповатыми созданиями, которым лишь бы петь и резвиться в светлой воде, собирать яркие кораллы и делать такие же яркие украшения, от взгляда на которые глаза болят. Да и сами русалки обычно были яркие, разноцветные, а уж если начинали мельтешить вместе с дельфинами, то и вовсе головную боль заработать можно. «Но тебя родительские запреты и ругань Юнги никогда не останавливали» - фыркнул внутренний голос. Чонгук приподнялся в воде, взмахнув хвостом, перевернулся и вновь улёгся на песок, на этот раз обнимая Тэхёна и прижимая его к своей груди. Хвост русала, переливающийся зелёным и янтарным, тут же прижался к его хвосту вплотную, и Чонгук тихо, но довольно хмыкнул. Хвост для них всех самое дорогое. При этом касаться чужого хвоста считается чем-то вызывающим, и лишь пары могут переплетать свои, показывая друг другу и другим, что между ними особая связь, доверие. Правда, узнал Чонгук об этом не сразу. Это всё причуды русалок, а у акулидов таких правил никогда не было. Поэтому он по первому времени и не понимал, отчего Тэхён так смущается из-за его прикосновений. А ведь Чонгуку просто хотелось коснуться из любопытства выглядящего иначе хвоста. Яркий хвост Тэхёна и был тем, что привлекло Чонгука к границе. Как оказалось, русал ребёнком тоже был любопытным, юрким и хитрым. Он умудрялся сбегать из-под опеки и совать свой маленький любопытный нос туда, куда было запрещено. Граница являлась как раз таким местом, и русал в тот день пугливо шнырял там, явно надеясь увидеть издалека акул или найти что-нибудь необычное. Чонгук не стал показываться ему на глаза, потому что... Нет, не испугался. Просто он был растерян. А ещё заинтригован. Ему понравились непривычно светлые волосы русала и то, как красиво переливался его хвост. Цвета не были яркими, и от них уж точно не болела голова, но Чонгуку всё равно понравилось. Да и сам русалёнок был на удивление миловидным. Даже находясь в одиночестве, он чуть-чуть улыбался, иногда начинал что-то напевать себе под нос и нисколько не походил на угрюмых детей акулидов, с некоторыми из которых Чонгук порой общался от скуки. В тот день Чонгук несколько часов провёл за наблюдением, а после, когда русал уплыл, тоже отправился домой. Он был заинтригован, поэтому решил ещё пару раз вернуться к границе. Решив для себя, что если случится новая встреча, то он обязательно познакомится с этим ребёнком, Чонгук и не ожидал, что впоследствии его жизнь так круто изменится. Нет, он так и не нашёл в себе сил показаться на глаза и начать разговор, но его как магнитом тянуло к русалу, который хотя бы несколько раз в неделю, но наведывался к границе. Иногда русал заплывал в темнеющие воды, окружающие скалы, но при первом же неясном ему звуке улепётывал, явно опасаясь акул или стражей. Чонгук и не заметил, как постепенно начал «провожать» того. Сначала лишь на несколько метров, опасаясь отплывать далеко от границы, а после всё дальше и дальше. И уже не волновали более светлые воды и мягкий песок на ровном дне, цветные кораллы и множество мелких разноцветных рыбок, что любили кружиться рядом, щекоча бока. Всё, что занимало его внимание, это непоседливый русал, иногда поющий в голос, частенько собирающий по пути в сумку, сплетённую из водорослей, найденные ракушки и меняющий направление своего движения так резко и неожиданно, что Чонгуку казалось, мысли в голове русала были столь же непостоянны, как океан во время шторма. - Он такой странный. Странный, но милый. Очень красивый. И у него звонкий голос. Он знает много песен, а его хвост переливается яркими цветами, и это завораживает, - рассказывал возбуждённый акулид Сокджину, в очередной раз завалившись к нему в пещеру. - Ты сколько за ним наблюдаешь? Уже третий год идёт, нет? Неужели ещё не надоело? - в который раз спрашивал Сокджин, но без всякого удивления. Порой Чонгуку казалось, что ведьмак от него что-то скрывает. Как оказалось позже, это было действительно так. А скрывал Сокджин от Чонгука название его чувств в желании уберечь непутёвого мальчишку, постепенно становящегося ещё более непоседливым и взрывным подростком. Как оказалось, маленькие акулки в животе сходили с ума не просто так при каждом взгляде на непоседливого русала. Не просто так Чонгук был очарован красивыми глазами, миловидным лицом, чарующим пением. По сути, как сказал однажды Сокджин, видевший пару раз издалека объект помешательства акулида, и не был Тэхён так уж красив, миловиден, очарователен и далее по списку. Это лишь Чонгук видел какую-то особую магию в движениях чужого хвоста и волос, ореолом окружающих голову. - Потому что ты влюблён, - пожал плечами на расспросы взволнованного парня Сокджин и в очередной раз добавил что-то в котёл с булькающим варевом. - Поэтому тебе хочется постоянно видеть его и быть рядом. Поэтому он кажется тебе особенным, будто не из нашего мира. Поэтому твоё сердце бьётся быстрее, когда видишь его. Поэтому тебе больно, когда видишь его расстроенным или опечаленным. - Влюблён? - переспросил Чонгук, вспыхивая щеками и сжимая себя руками за плечи. - Правда? - Правда, - флегматично ответил Сокджин. - Вот только это очень плохо, Чонгук. Ты лучше меня знаешь, что акулиды - очень закрытый клан. Они не любят пускать кого-то нового, не любят чужаков, предпочитая оставаться в тени. Пусть есть смешанные пары в вашем селении, это не значит, что тебя и твою любовь примут так просто. Твои родители не последние люди в вашем кругу, и я уверен, для тебя уже подобрали подходящую пару. Я не могу судить о том, серьёзно ли твоё чувство или это лишь увлечение желанным неизведанным, новым и ярким, но... Не думаю, что кому-то стоит знать. Если перегоришь - хорошо. Если нет - будем решать проблемы по мере их поступления. Чонгук не перегорел. Русал всё так же заставлял его сходить с ума от невозможности быть рядом и даже злиться на себя за не вовремя просыпающуюся робость и стеснительность. Тэхён - так звали его яркое сокровище. Имя русала Чонгук подслушал однажды от его брата, который выловил русала на границе и потащил домой. Собственно, тогда Чон впервые увидел Намджуна, не зная, впрочем, кем тот является русалу. Даже ревность на мгновение взыграла в крови, но это чувство Чонгук отпустил сразу же, как только понял, что Тэхёна гораздо больше интересуют неизведанные места, чем какие-то отношения. И это согревало. Это подпитывало костёр влюблённости, горящий где-то в солнечном сплетении. - Ты понимаешь, что творишь? - шипел узнавший правду Юнги, носясь по пещере Сокджина и баламутя воду нервно дёргающимся хвостом. - Отец с тебя шкуру сдерёт, если узнает, что ты учудил на этот раз. Русалка и акулид! Кошмарнее истории быть не может! Чонгук не знал, отчего Юнги так бесился. Чонгук кричал, спорил и даже угрожал отречься от своей семьи, если что-то случится с Тэхёном, которого вполне могли устранить радикальными методами. Не просто так акулидов считали жестокими и бессердечными тварями, подобными акулам, которым нет дела ни до чего, кроме крови. Юнги в ответ едва ли не с кулаками лез, желая в прямом смысле выбить эту блажь из головы несносного подопечного. И вновь всё разрешил Сокджин. Он просто оттащил Юнги в сторону и спокойным, но леденящим кровь голосом, сообщил тому, что если хоть кто-то встанет между Тэхёном и Чонгуком, мало не покажется. С ведьмаком, отчего-то вставшим на сторону Чонгука, Юнги грызться не решился. А позже оказалось, что и на Чонгука он сорвался лишь из зависти. Ему уже давно нравился один гибрид, ребёнок смешанной пары. Мальчишку звали Чимин, и Юнги попал в него, как непутёвая рыбёшка - в сети. Вот только родители парня даже их дружбу не одобряли, порицая межрасовые браки. Оставалось акулиду так же, как и Чонгуку, лишь наблюдать издалека. Но ему, в отличие от Чона, этого было слишком мало, и влюблённость приносила лишь тоску и боль. Знаменательный день первой встречи лицом к лицу и знакомства навсегда отпечатался в памяти Чонгука самой большой радостью и самым большим страхом. Причиной для радости стала помощь Сокджина, защитившего от сумасшедшей невесты. Двоюродная сестра брата нынешнего правителя в поселении акулидов. Почти королевская кровь. Вот уж кто была в самом деле ведьмой. В переносном смысле, конечно. Наглая, беспринципная, жестокая и смотрящая на всех сверху вниз, она выбрала Чонгука за его красоту и положение и решила, что свадьба - вопрос решённый. Каково же было её удивление, когда Чонгук заявил, что уже любит, и она его не интересует. Разумеется, она разузнала про Тэхёна. Разумеется, начала кричать и угрожать, а после и вовсе помчалась к Сокджину с требованием отвадить «радужную вертихвостку». А Сокджин отвадил невесту. Превратив её в водоросль. Она до сих пор считается пропавшей без вести. - Ну всё, всё, - мученически стонал Сокджин, пытаясь отпихнуть от себя виснувшего на шее ошалевшего от радости Чонгука. - Вали уже к своему Тэхёну. И, морского Дьявола ради, заговори уже с ним. Будешь и дальше пялиться на расстоянии - уведут твоё сокровище. Сокджин как в воду своего магического котла глядел. Вот только Тэхёна не «чуть не увели», а чуть не утащили. На тот свет. Пожалуй, буквально. Чонгук никогда не забудет этой ужасающей картины. О местах, где люди чаще всего ловят рыбу, он знал с детства, оплывая их десятой дорогой. Тэхён, видимо, не знал. Как и не знал о том, что в сети нельзя барахтаться, из-за этого будет лишь сложнее выпутаться. Паникующий, дёргающийся, плачущий от страха, русал громко звал на помощь, хотя и осознавал, что помощи ждать неоткуда, ведь в эти воды никто обычно не совался. Чонгук навсегда запомнил превращающиеся в жемчуг слёзы и искажённое страхом лицо. Навсегда запомнил расцветающие на нежной коже синяки от грубой верёвки и царапины. «А ведь если бы познакомились раньше, то ничего бы не случилось. Я был бы рядом и не пустил бы его в те воды, рассказал бы об опасности» - в который раз укорил себя Чонгук и крепче прижал к груди дремлющего русала. Поэтому радость от знакомства и отпечаталась в памяти горечью. Выпустив когти и изорвав сеть до крупных дыр, Чонгук схватил Тэхёна за руку и дёрнул на себя, отплывая как можно дальше от проклятой человеческой ловушки и прижимая до боли к себе. А после нервно встряхнул русала за плечи и... Начал кричать на него. Выговаривал, какой Тэхён глупый и беспечный, как вечно рискует собой и не думает о последствиях. Прошёлся по чужой легкомысленности и невнимательности, а после схватил русала за руку и потащил к тому месту, где обычно обитал Намджун, чтобы впихнуть зарёванного русала в руки, как оказалось, старшего брата и велеть тому получше присматривать за «ярким хвостатым недоразумением». - Я всё испортил, - подвывал уже позже в пещере Сокджина Чонгук, едва не выдёргивая себе волосы. - Я так не думаю, - спокойно отвечал ему ведьмак, помешивая очередное варево. И ведь снова как в будущее заглянул. Потому что на следующее утро Юнги выловил Чонгука и сообщил, что «там на границе твой сгусток неуёмной энергии опять нервирует сторожевых акул». Сорвавшись с места, Чон на полной скорости поплыл к границе. И, разумеется, по закону подлости врезался прямо в заплывшего на их территорию Тэхёна, который сначала шуганулся в сторону, а потом покраснел всем лицом и потупил взгляд, неловко заламывая пальцы, сцепленные в замок. - Я... Хотел тебя поблагодарить... За спасение... - робко пролепетал русал, смотря из-под ресниц. Он и не знал, что в тот момент забившееся с невероятной скоростью сердце Чонгука оказалось в его руках. За своими мыслями Чонгук не заметил, что Тэхён вынырнул из дрёмы и всё это время рассматривал его. В какой-то момент русал приподнялся на локте и потёрся о его нос своим, перехватывая постепенно проясняющийся взгляд и улыбаясь. - О чём задумался? - О нас, - отозвался Чонгук и потянулся вперёд, мягко целуя русала в губы, отчего Тэхён тут же вспыхнул. - Вспоминал, как впервые увидел тебя и как долго за тобой присматривал. Как влюбился и рассказал об этом Сокджину. О том, как он поговорил с моими родителями и дал понять, что всё селение изведёт, если кто-то встанет между нами. О том дне, когда мы впервые встретились. Ты тогда попал в сеть, и я жутко испугался за тебя и накричал. До сих пор стыдно за свой порыв. Ты ведь не был ни в чём виноват, а я сорвался. - Я помню нашу встречу. Тогда я действительно не ожидал, что попадусь в сети, и ужасно перепугался. В голове столько мыслей было. И нотации Намджуна, и любящий взгляд матери, и смех друзей. Я корил себя за глупость, потому что умру, а остальным будет больно. Корил себя за то, что так глупо попался, хотя обычно был более внимательным. Ещё и непонятная железка из сети в руку впилась, из-за чего было очень больно. Я звал на помощь, не надеясь получить её, а ты... Ты вдруг появился и выдернул из сети, вернул домой. Я не злился на тебя из-за того, что ты накричал на меня. Я даже только после того, как пришёл в себя в руках Намджуна, осознал, что ты - акулид. И это было не страшно, а странно. Меня всегда пугали тем, какой ваш народ дикий и жестокий, но ты... Ты спас меня, Чонгукки. Спасибо. Подавшись вперёд, Тэхён робко коснулся уголка чужих губ. Улыбнувшись, Чонгук вновь притянул русала к себе, стараясь не обращать внимания на внутренний голос, нашёптывающий про жестокость и «королевской водоросли лучше навсегда водорослью и оставаться, а то эта психопатка ещё покажет, что такое дикость и жестокость». - Кстати, ты как-то говорил, что пытался меня забыть, - наигранно обиженно протянул Тэхён и ткнул пальцем под рёбра. - Я тогда соврал, чтобы твой непутёвый старший брат не наделал глупостей, - честно ответил Чонгук, в ответ на тычок прижимаясь губами к чужому лбу, отчего Тэхён довольно зажмурился. - На самом деле я увидел тебя ещё маленьким ребёнком на границе и из любопытства стал присматриваться, следить, приглядывать. Ну вот и доприглядывался, как любит говорить Юнги. Тэхён рассмеялся и прижался теснее, утыкаясь носом во впадинку между ключиц акулида и чувствуя, как изнутри затапливают покой и тепло, нежность. Верно, доприглядывался. Теперь они обручены, и скоро свадьба. Их родители уже знакомы друг с другом, и давно решено, что не Тэхён переедет к Чонгуку в мрачные тёмные воды, а Чонгук с его помощью создаст для них дом неподалёку от поселения русалок. А ещё Чон в последнее время всё чаще, когда видел Чимина, ненавязчиво расписывал Тэхёну, какие милые у них будут детишки. - Гибриды акулида и русала. Такие маленькие очаровашки с твоей улыбкой, моим обаянием и маленькими заострёнными акульими хвостами, переливающимися иссиня-зелёным и янтарным. И с мерцающими крошечными плавничками. Я подарю им таких же маленьких рифовых акул, чтобы жили бок о бок, вырабатывая связь. После эти акулы будут защищать наших малышей от всех напастей, если нас в какой-то момент не будет рядом, - обычно нашёптывал Чонгук на ухо русалу, покрывая поцелуями хрящик, пока тот пытался лицом изобразить пылающий, как называли его люди, факел. Зажмурившись, Тэхён широко улыбнулся и крепче обнял Чонгука, тут же зарывшегося в его волосы пальцами и начавшего так приятно перебирать волосы, отчего по спине побежали мурашки. Чон же в который раз поцеловал русала в висок и прикрыл глаза, вновь обращая внимание на маленькие стайки разноцветных рыбок, крутящихся возле кораллов. «Как же я счастлив, что мы с ним встретились» - пронеслось одновременно в двух головах, и губы растянулись в улыбках.

|End|