Волк в овечьей шкуре.

Глава 17

Утро для Чимина заиграло яркими красками, открыв глаза и увидев на соседней подушке спящего Юнги он чуть не захлебнулся собственным восторгом.. Он был совершенством, только его совершенством.. 

Лежа на кровати и смотря на старшего Чимин внутренне молился всем богам, что бы его план сработал и все прошло гладко.. Да, в каждом плане может быть брешь, но это его единственный шанс удержать рядом Юнги и другого точно не будет. 

Или все или ничего. 

Видя, как Юнги начинает ворочаться Чимин быстро закрыл глаза давая старшему возможность прийти в себя.. 

Юнги открыв глаза думал, что просто загнется... Глаза резал свет, хоть и был он не слишком ярким, все тело ломило, казалось конечности просто рассыпаются на атомы.. 

И болела задница. 

Сначала Юнги подумал, что просто упал где то... Но  повернув голову в сторону и заметив спящего Чимина рядом чуть не сошел с ума.. 

Это бред. Бред. Бред. Сука. Блять. Это просто сон, иллюзия.

Сглотнув слюну у себя во рту старший взял себя в руки и аккуратно поднял одеяло заглядывая и выпадая в осадок. 

Он лежал голый рядом с парнем и у него реально болела задница. Просто разрывалась от боли. 

- Нет.нет.нет.нет.нет.. - запричитал Юнги схватившись за волосы.. - Все не так, как я думаю.. Все не так, как я думаю.. Этого просто не может быть. 

Чимин слыша все стенания старшего внутри себя боролся с еще большими демонами, хотелось схватить старшего в охапку и закрыть от всего мира, сделать все, что бы он не накручивал себя.. Защитить.

- Юнги-хен?! - изображая сонный голос прохрипел Чимин вырывая старшего со своего личного забвения.

Юнги повернулся к Чимину смотря на него затравленным взглядом и думая только о том, что с любой правдой лучше столкнутся сразу - это лучше, чем сладкая ложь. 

- Чимин.. - осипшим голосом проговорил старший..

- Ты ненавидишь меня.. Да, хен? 

Вот после этого Юнги уже думал, что он попал в кошмар.. Такой страшный, до дрожи... Ведь не успел Чимин даже толком договорить, как с его глаз полились слезы.. 

Большие капельки скатывались с глаз и дорожками шли к подбородку, а позже к шее.. Он не всхлипывал, не бился в истерике, он просто молча плакал смотря на Юнги..