Энн из Эвонли

Глава 5. Новоиспеченная учительница

Когда в то утро Аня добралась до школы — впервые в жизни она прошла по Березовой Дорожке, оставшись равнодушной к ее красотам, — все было тихо и спокойно. Ее предшественница требовала, чтобы к началу занятий дети сидели за партами, и когда Аня вошла в класс, ее встретили аккуратные ряды сияющих, как утренняя заря, лиц с яркими любопытными глазами. Она повесила свою шляпу на крючок возле классной доски и окинула взглядом своих учеников, надеясь, что не выглядит такой испуганной и глупой, какой себя чувствовала, и что они не заметят, как она дрожит.

Накануне она просидела почти до полуночи, сочиняя речь, с которой намеревалась обратиться к своим ученикам перед началом занятий. Она несколько раз переделывала ее, тщательно подбирая слова, а затем выучила наизусть. Это была очень хорошая речь, содержавшая множество глубоких мыслей, особенно о взаимопомощи учителя и ученика и о горячем стремлении к знаниям. Единственную трудность представляло то, что теперь она не могла вспомнить ни слова из этой речи. Через несколько секунд, показавшихся ей годом, она произнесла слабым голосом:

— Пожалуйста, откройте ваши Библии, — и бездыханная опустилась на стул под прикрытием последовавшего за этим шуршания и хлопанья крышек парт.

Пока дети читали отрывок из Библии, Аня приводила в порядок свои смятенные чувства и оглядывала ряды маленьких пилигримов, направлявшихся в Страну Взрослых.

Большинство из них были ей хорошо знакомы. Ее ровесники закончили школу в прошлом году, но почти все оставшиеся ходили в школу одновременно с ней. Исключение составляли ученики приготовительного класса и около десятка тех, чьи семьи недавно переехали в Авонлею. В глубине души Аня испытывала больше интереса к этим десяти, чем к тем, чьи возможности были уже довольно хорошо ей известны. Конечно, и новички могли оказаться не менее заурядными, чем прочие, но все же среди них мог оказаться гений. Это была такая волнующая мысль.

В одном углу за партой сидел в одиночестве Энтони Пай: со смуглого угрюмого лица на Аню враждебно смотрели черные глаза. Аня сразу же приняла решение завоевать привязанность этого мальчика и тем самым нанести семейству Паев сокрушительное моральное поражение. В противоположном углу рядом с Арти Слоаном сидел другой новичок — веселый на вид мальчуган, веснушчатый, курносый, с большими светло-голубыми глазами в обрамлении белесых ресниц, — вероятно, сын Доннеллов; и если сходство не обманывало, то через проход от него рядом с Мэри Белл сидела его сестра. Аня на мгновение задумалась, что за мать у этих детей, если она посылает дочку в школу в таком виде. На девочке было выцветшее розовое шелковое платье, украшенное неимоверным количеством нитяных кружев, грязные туфельки из белой кожи и шелковые чулочки. Ее рыжеватые волосы были вымучены в бесчисленные завитушки и неестественные локоны и увенчаны огненно-красным бантом, большим, чем ее голова. Судя по выражению лица, она была очень собой довольна.