Няня для подростка

4. Как детей одних оставлять

С матерью у Лисы отношения, мягко говоря, не очень, поэтому она так стопорится, когда звучит фраза отца, и обречённо вздыхает, думая, что все-таки на один день Чонгук побудет за старшего в доме. Манобан даже от мыслей подобных дурно, ибо она уже представляет весь тот масштаб беспорядка после буйной вечеринки парня. Однако отказаться от встречи с матерью, сославшись на загруженность работой, она не может, потому что Лиса с ней итак видится чуть ли не в раз в месяц, а то и в два.

— Нуна, — кричит Шин, вваливаясь в комнату няни и прыгая на её кровати (она так и не поднялась с пола, засыпая все там же). — Что ты там делаешь? — удивлённо спрашивает мальчик, замерев, но все так же стоя на чужой кровати. Девушка принимает сидячее положение и потирает глаза, чтобы проснуться.

На самом деле, Лиса надеялась, что в этот выходной день Чонгук и Чоншин захотят подольше поспать или просто поваляться в кровати, и она тоже, но Шин так не думает. Он увлечённо рассказывает няне о чем-то, пока она идёт в ванную, слушая его в пол уха (или вообще не).

— Нуна, хорошо? — слышит девушка последние слова мальчика и уже хочет кивнуть, чтобы он уже ушёл и дал ей нормально умыться. — Хен сказал, что возьмёт меня с собой только с твоего разрешения, — говорит Шин, и Лиса резко передумывает кивать и спрашивает, куда это Чонгук собрался. — Хен сказал, что это такое место, где машин много, и они все врум-врум делают, — доверительно сообщает Чон младший, а девушка резко меняет свое направление на комнату старшего.

Тот сидит за компьютерным столом в наушниках и увлечённо что-то делает с... блузкой Лисы? Девушка подходит ближе, вовсе не пытаясь скрыть свое присутствие, ведь музыка в наушниках слышна даже ей.

— Что ты делаешь? — спрашивает она, убирая одну сторону наушников, а Гук испуганно дергается и переводит взгляд на неё. Они с минуту стоят, просто смотря друг на друга, а потом Чонгук резко дергается с места, но Лиса хватает  того за шиворот футболки, потянув обратно.

Чонгук тянет улыбку: не рассчитывал он, что девушка поймает его за порчей её одежды. Он себе представлял, что повесит этот элемент гардероба обратно, и она найдёт его там. Уже представил чужой громкий крик, а его дома нет, потому что он ушёл на гонки, но никак не это.

— И каковы твои оправдания и шансы выжить после такого? — спрашивает Манобан, сжимая зубы и впиваясь в плечо парня ногтями. Тот болезненно морщится, но говорить не спешит. Девушка кидает взгляд на свою одежду и обречённо вздыхает, думая, что уже ничего не изменить, но да и ладно. — Ты сегодня никуда не идёшь, — говорит она, на что Чон взрывается возмущениями, мол, он старший сын, и что ему не нужно её разрешение, но послушно сидит дома весь день, пока Лиса пытается придумать в чем пойти на встречу.

Она мечется между шкафом и зеркалом, тщательно выбирая свой наряд, из-за чего ничего не знающий Чонгук начал думать, что она идёт на свидание, чему был ещё более раздраженным.

— Мне значит нельзя, а сама идёшь на встречу с каким-то парнем? — спрашивает Чон, а Лиса замирает на месте и переводит вопросительный взгляд на парня. — Ну, куда ещё ты можешь так собираться?

Этот вопрос парня звучит так, словно никаких других вариантов нет, хотя девушка бы тоже решила, что собирается на свидание, а не на встречу с мамой, поэтому грубить в ответ не стала.

— Чонгук-и, пожалуйста, я тебя умоляю, посиди дома сегодня и пригляди за Шином, — просит Манобан, пусть в душе не особо-то и верит, что Чон послушает, но надеется. Как никак, надежда умирает последней (было бы ещё лучше, если бы у неё была уверенность, а не надежда).

Парень в ответ морщится, всем видом показывая, что чужие слова – это последнее, к чему тот будет прислушиваться. Это удручает, и Лиса думает, за что её жизнь то и дело испытывает на прочность, не без помощи маленьких дьяволов в виде детей семейства Чон.

Она выходит из дома вся на нервах, напоследок целует Шина в лоб и просит Чонгука в последний раз, надеясь на положительный исход событий. Только вот Чонгук ничего ей не обещал.