Девушка попыталась встать с больничной койки, чтобы рассмотреть это «холодое помещение» .
– Степанова! Ну-ка быстро легла на койку,– сказал врач,заходя в палату, после чего сел на деревянный стул , что стоял возле кровати.
– Ну и из-за кого на этот раз? – взглянул на Ливию он, одновременно изучая ее документы.
– Я не обязана вам об этом говорить, – пробурчала Ливия, после чего отвернула голову от мужчины.
– Но ведь не поспорьте, когда Вы, Оливия, со мной поделились своей бедой, то ещё как минимум несколько месяцев не поступали к нам, – рассудительным, скорее важным тоном говорил ей Семён Андреич .
На его слова девушка лишь промолчала. Быть может, на этот раз случилось действительно очень важное?
***
Вечер. Ливи лежит на своей койке и явно поглащена своими мыслями. Ярко-розовый закат отливал на стене, что стояла напротив окна. Окно было открыто, и поэтому в помещение влетал чуть прохладный воздух, что так нравился девушке. И вообще, такая обстановка очень уютна и спокойна . Возможно, если бы не еда, что здесь подают, то она решилась бы остаться тут на долго .
Вдохнув очередной раз этот , казалось чистый воздух, Ливи стала прислушиваться к шагам за дверью. Так как материал, из чего она была сделана «тонкий», то можно было без проблем слушать разговоры медсестер.
Вот снова послышались за дверью шаги. Они доходили до двери Оливии, после чего послышался голос:
– А Степанова тут лежит? – голос был мужской, и кажется она догадывалась, кто же это может быть. Быстро среагировав, Оли полезла в деревянный, старый шкаф. Да черт возьми, он был на столько старый, что казалось скрип этих дверей слышен на весь второй этаж.
– А Вы ей кем приходитесь? – спросила медсестра, кажется , ее звали Люда.
– Я ее парень,– продолжал отвечать мужской голос.
– Это из-за которого Степанова вскрывает себе вены почти каждый месяц? Вы уж простите меня, но вы к ней не пройдёте, у нее и так сейчас огромный стресс.
– Хорошо, я потом ее найду, – тише произнес парень.
Не сложно было догататься, что этот парень и был в оснавном причиной ее суицида ...
