КЛСЦ

Предисловие

Это не жанр, это байка. Это даже не рассказ в рассказе, а щепетильно перевранный слушок. Игра в испорченный стационарный телефон, у которого с корнем вырван провод, а вместо панели набора установлено устройство, где ввод нужных чисел, равняется самоуничтожению. Я не стационарный телефон, не адресат и даже не адресант, а сигнал, который изящно скользит по волнам, обрывается с шипением и вновь отдается ультразвуком.

Я есть звук. Все мои слова – эхо. Есть смысл продолжать? Вдруг тебе не понятны эти пассажи?

Етижи-пассатижи! Объясню на пальцах. Человек существует только тогда, когда дает о себе знать. Примерно так. Проверить тоже несложно: существует ли для тебя кто-то, кого ты не знаешь? В твоем уме живут же существующие люди и только? А что мертвецы? Они существуют еще больше, чем те, кого мы не знаем. О них мы вспоминаем, опрокидываем стопку, плачем, кусаем локти, проклинаем или держим в мавзолее.

А что твой сосед, который снимает квартиру на одной площадке? Плюс ты его и не знаешь, дорогой читатель.

Представь сибирскую лесопилку – опасную, клокочущую, резвую такую. Ее грохот от распиливания таежных вековых осин разносится на мили от одинокой лесопилки около домика егеря. Егерь, точнее, его ум, наблюдает, как бешено летят в стороны клочья опилок, как из-под водопада сыплются бревна, на которых, как тавро, алые кольца. Представил? Но ее не существует. Ты думаешь не о той величавой и пугающей резне, а о какой-то ассоциации, о каком-то вымысле. Даже звук не слышишь этот воющий и стонущий. А он где-то там, в глубинке есть.

Так же с человеком, абсолютно любым. Вроде бы и стонет, и воет кто-то на другом конце шара, но это просто игра ума. А есть материя, где в соседней комнате вполне реальные люди получают вполне реальное удовольствие. Вполне себе прекрасный пример того, что люди – это просто след. Но не тот, что от ботинка, а более эстетичный и в то же время низменный. След от губной помады или продырявленная от пуль рубаха? Здесь был человек, -можно аж писать.

Доверься мне, пойми, что я существую. Меня можно потрогать, но лучше пока что услышать или хотя бы осознать, что я имею в виду.

Я буду пересказывать, восстанавливать по буквам и цифрам где-то и когда-то услышанную историю с элементами эротики и снаффа, чтобы сказать, что я существую. Хитрый маркетинговый ход, не так ли?

Если чего-то ждешь от этого письма, то не жди, боюсь, разочаруешься. Обещаю написать так, невзначай о смысле наших улыбок и слез, о заговоре вселенной против тебя и гетеросексуальной любви. Иначе я просто не умею.

Всем, дарящим мне чувства, посвящается.