Твой свитер пахнет мармеладом.

Зарисовка 8

Зарисовка 8

3:27. Гирлянда равнодушно освещала замучанное лицо Диппера. Он смотрел чуть опухшими от слез глазами в потолок. Вдруг, ему резко захотелось горячего мятно-шалфейного чая. Он скинул одеяло с себя одной рукой и запихал его в угол кровати, подальше от себя. Оно разожгло костер где-то внутри и спать при такой температуре было равносильно бросанию своего тела в кипящую воду. Он поставил стопы на коврик и взглянул на них. Встал с кровати, оттолкнувшись руками от матраса. В глазах потемнело, а земля ушла из под ног. Голова кружилась. Он, недолго постояв, держа пальцы у висков, ухватил свой свитер, и медленно спустился по лестнице на кухню. Поставив чугунный чайник с длинным носиком на плиту, мальчик присел на стул и закрыл руками лицо. Аромат душистых трав на дне керамической кружки разлетался по комнате. Спустя некоторое время, которое тянулось сейчас так долго, как только могло, Дипп снял чайник с плиты и налил кипяток в кружку. Травы запахли сильнее.

Тсс… Тише, читатель…

Диппер вернулся в комнату. Он напоминал истощёного льва, нервно метающегося по клетке. Тем не мене, он лежал на кровати в горчичном свитере, держа ноги у открытой форточки.

— Так, так… — послышался тихий, незнакомый голос.

Диппера охватил испуг, и, растерявшись, немного боязливо бросил в пустоту:

— Кто здесь? – он начал с интересом всматриваться в дверной проём.

Из ниоткуда в комнату вошёл, на вид молодой мужчина, и первое, что бросилось в глаза – черная, гладкая трость в его руке. Диппер исследовал незваного гостя с ног до головы: чёрные лаковые оксфорды с золотой подошвой и шнурками, классические брюки, чёрный смокинг, под ним жёлтый жилет, белая рубашка с воротником-стойкой с острыми и продолговатыми краями, изогнутыми под углом около сорока пяти градусов, иначе говоря, воротником-бабочкой, самим галстуком-бабочкой и цилиндром. Руки покрывали кожаные, черные, тонкие перчатки, заканчивающиеся там, где кончается ладонь. Левый глаз прикрывала треугольная повязка с золотыми краями. Его, еле-еле касающиеся широких плеч, волосы отсвечивали благородным золотом, словно в них запутался ласковый, первый лучик весеннего солнца. Завиток правой ушной раковины был пробит двумя чёрными сегментными кольцами. Взмахи его пышных ресниц заставляли воздух колыхаться и нервно замирать. Черный язык несколько раз коснулся уголков золотых губ. Белёсые брови игриво дёргались, в предвкушении сегодняшней ночи. Этот неоднозначный образ создал лживые представления о характере и манере поведения этого человека, в голове Диппера, и в какой-то степени, пока красота укрощала страх в его душе, он был уязвим пред лицом вездесущего зла.