Игра аристократов

На Черном озере

— Спокойной ночи, бродяга. — Нарцисса мягко улыбнулась, засопев в крепких объятиях парня. Уснув рядом с сестрой, Блэк обнимал девушку во сне, ограждая от всего плохого, что легло на ее хрупкие плечи. На утро следующего дня, они вместе вышли из комнаты Сириуса, увлеченно о чём-то болтая, идя рука об руку. Заметивший их вдвоем, выходящими из комнаты парня, Люциус, не захотев разбираться, бросил что-то под ноги девушки, развернулся и ушел.

— Люциус... — грустно выдохнув, волшебница подняла то, что блондин оставил у ее ног, она открыла маленькую нежно-розовую коробочку и ахнула. — Мерлин...

— Что там? — спросил Сириус, любопытно выглядывая из-за плеча сестры. — Вау, это невероятно красиво, сестричка. — внутри коробочки на бархатной подложке лежали аккуратные сережки и красивая подвеска, которые поблескивали в свете солнца, пробивающегося из окна:

— Безумие, это же очень дорого... — с придыханием прошептала девушка, смотря на подарок, лежавший в ее миниатюрных ручках.

— Безумие то, что твой благоверный подумал, что мы спали, Цисси. А то, что это дорого, так для Малфоя деньги не проблема, у него их навалом. — заключил Блэк и повернул сестру к себе. — Ты понимаешь, что Люциус подумал, что мы с тобой переспали, Нарцисса? — тряся девушку за плечи, нервно проговорил парень, пытаясь объяснить сестре, что произошло.

— Блэк, успокойся. — положив свои ладони на плечи брату, сказала волшебница. — Да, я понимаю, что он так подумал, и сейчас, я пойду и попытаюсь вбить этому напыщенному придурку в голову, что мы родственники и спать я с тобой не собираюсь. — девушка развернулась и, убрав коробочку в карман мантии, направилась на поиски парня.

Нарцисса шла туда, где Люциус всегда любил бывать, думая о своих проблемах или отдыхая ото всех. Там, где ему было хорошо даже в одиночестве. Там, где он чувствовал себя настоящим, где мог быть самим собой, опустив маску. Не быть тем аристократом, которым он был снаружи, а быть тем, кем он являлся на самом деле. Не быть холоднокровным по отношению к дорогим ему людям, да и просто, быть настоящим, таким каким его не видел никто. Даже родители. Нарцисса направилась на Черное озеро.

***

Легенда Черного Озера.

Жил-был маг по имени Орин и правил он стихией воды на земле. По одному мановению его руки с вершин гор ниспадали красивейшие водопады, а озёра сверкали первозданной чистотой. Везде, где бы ни царствовал Орин, был достаток, ибо стихия воды была стихией жизни. Много сотворил он озёр и рек на поверхности земли, и все последующие его творения превосходили предыдущие. Орин много путешествовал, а когда прибыл в эти места, то увидел прекрасный край с его лесами и солнечными полянами и влюбился в него. Исходил он эти территории вдоль и поперёк и нигде не нашел хотя бы одного источника воды. Тогда задумал он сотворить здесь озеро с самой чистой водой в мире. Но не знал он, что это место оберегали и другие духи, ему подобные. Не хотели они, чтобы чужеземец распоряжался в их владениях. И решили они оказать Орину сопротивление. Орин не знал, что будущему озеру грозит беда. В одно солнечное утро он направился сюда. Заметив на днях, что здесь лежит пустошь без деревьев и кустарников, он решил наколдовать здесь пресный водоём. Он сделал взмах рукой, и в тот же миг из ниоткуда полилась вода, прозрачная, словно слёзы. Раздался шум неистовой силы и мощи. Потоки воды медленно укрывали пустошь волнами. И вскоре на этом месте сверкало удивительной красоты озеро. Дно было видно сквозь толщу воды, леса по его берегам заглядывали в него и отражались на поверхности, как в зеркале. Рад был Орин, что смог создать, наверное, самое лучшее озеро из всех. Но хранители этих мест окончательно взбунтовались. И ночью, когда Орин мирно спал, пробрались к озеру. В чистую воду они уронили каплю чернил... Конечно, чернила были волшебными, как вы догадались. Наутро Орин увидел, что озеро стало чёрным. Он так сильно опечалился тому, что озеро больше не отражает дно и сквозь него больше невозможно увидеть водных обитателей, что бросился прочь из этих мест и больше никогда сюда не возвращался. Говорят, что Орин быстро поседел от горя, а его сотворенные озера и реки перестали питать почву.