Тьма во мне | 18+

Charter 30.

Что может быть сильнее ненависти? Равнодушие. Оно ранит больнее, чем вспыхнувшая злость и пробудившаяся ненависть.

Виктор был палачом, который медленно убивал девушку своим жёстким оружием, — хладнокровным равнодушием.

«У него есть право злиться на меня, но это не значит, что нужно делать вид, что меня рядом нет», – вскипала внутри Мия, у которой в груди все сжалось, как помятый в кулаке лепесток осеней розы, стебель которой пронизан острыми шипами.

Он не говорил с ней, даже в сторону её не смотрел.

Девушка, облачённая в его белую футболку, поджав под себя оголённые коленки, сидела на подоконнике тоскливо смотря на окно. Её маленькое тело было укутано тёплым одеялом, дабы скрыть свои синяки, на которые так брезгливо вчера смотрел Ван Арт.

В её руках была уже пустая кружка, на дне которой замысловатыми узорами оседали остатки кофейных зёрен. Пустой взгляд потускневших аквамариновых глаз смотрел в сторону елового леса за воротами его дома.

– Какими вы были, до того, как стать вампирами? – решившись, спросила я.

Все бессмертные вмиг обратили на меня внимание, но только один, поистине пылающий взгляд опылял мою щеку.

Дастин поудобнее расположился в кресле, широко расставив ноги. На его губах медленно сформировалась усмешка. Он видимо вспоминал своё прошлое и стоит отметить — он был очень доволен.

– О, малышка, я был одним из самых лучших гонщиком Рио-де-Жанейро. Ты только представь: бескрайний пляж, жаркое солнце, полуголые девчонки. А вечерами нескончаемые гонки, одна за другой. Ты несешься по сырому асфальту, словно ты и скорость это что-то целое, совсем неделимое.

Мия внимательно слушала каждое слово Дастина, поражаясь с каким теплом и оптимизмом он отзывается о прошлой жизни.

Дастин был лютым примером того, кто по-настоящему любил жизнь. Жизнь, полную скорости, гонок, алкоголя, девушек и беззаботного счастья, костре он сам же для себя и обозначил.

С замиранием сердца, я слушаю вампира, щекой, не переставая ощущать обжигающий взгляд Ван Арта, который так и не оторвал от меня глаз.

Дастин задумчиво описывает круг стаканом в своей руке, смотря в сторону. Что-то меняется в его взгляде. И мне очень знакомо это чувство. Он видит перед собой образ человека... это может быть кто угодно. Но если после заданного мною вопроса, Дастин вспомнил именно этого человека, то я могу с уверенностью сказать лишь одно.