Отречение||LISKOOK

Глава 30

            Я ненавидел Рождество. Всеми фибрами своей души я презирал этот праздник. Дурацкие традиции - тащить в дом деревья и обвешивать их. Дурацкие традиции - дарить подарки. Дурацкие традиции - собираться семьей.

           Стоя на платформе и ожидая пока Мин роется в своем чемодане, в поисках шарфа, я проклинал про себя эти каникулы. Две недели в Чон-Мэноре - это мое личное чистилище : ежедневно слушать бред отца и поучения матери. Я был уверен, что родители отправили приглашения всем родственникам. И это бесило. Балаган, который устроят в Мэноре. Умереть не встать, как нужно ехать.

            Вдали платформы появилась Манобан. На ней было желтое пальто, которое выглядело как яркое пятно среди учеников. Сама тащила свой тяжелый чемодан. Сама. Чертов Пак шел рядом и волочил свой чемодан, а девчонка Ким хихикала. Веселого вам всем, блять, Рождества. Манобан смотрела на меня, шла и смотрела, широко распахнув карие глаза. Открытая книга - читай и погибай. Я не хотел читать, не хотел погибать. Лишь ухмыльнулся и посмотрел на Юнги. 

 - Сколько можно колупаться ? 

 - Боишься что гриффиндорцы займут твое место? - рассмеялся Юн.

 - Бред. 

         Я вошел в вагон следом за Мином. До Лондона совсем не долго, самое время подумать куда катиться моя жизнь. И куда она катится? Я получил должность в Министерстве. Распределен в Британский филиал Международной конфедерации магов. Гордись. Неоценимый студент. Я смотрел на Чжы Ин, которая сидела за столиком напротив с ДжиХё. Красивая и умная - только я мудак. Мудак, потому что обнимая ее две недели назад, подумал о Манобан. О том как она стонала раком, на столе в своей комнате, когда я ритмично толкался в ее тело. Пропустив вопрос Чжы, я стоял и вспоминал, как она толкала свои бедра мне на встречу, упираясь руками в стол. И круг замкнулся. Я отпустил руку Ли. 

         Я отпустил ее. 

         Закрыв глаза я откинул голову на сиденье в купе. В темноте моих глаз сразу возникли шоколадные глаза Манобан.Я ненавижу шоколад. Я ненавижу Манобан. Ненавижу себя за то что позволил . За то, что эти порывы слабости испортили все. За то, что находил, что она не дурна собой. За то, что секс с ней мне нравился и я хотел еще. Скромную ее. Неделю назад трахая когтевранскую старосту Ким Йери, я пытался найти хоть тень тех эмоций, хоть маленькую схожесть чувств, но было так пусто. Животный инстинкт и только. Наигранные крики Ким. И другая - молчаливая Манобан, она лишь слегка постанывала,не кричала. Была такой узкой, податливой. А что если дать ей инициативу: дать ей Волю быть сверху, позволить ей трогать мое тело...

           Я открыл глаза и опустил глаза на пах.

           Ахуеть. 

           У меня стоял. 

           Я медленно встал, скрыв возбужденность мантией.

 - Ты куда?

         Юнги оторвался от журнала и вопросительно поднял бровь.

 - Развлечься. 

           Я шел по вагонам в надежде встретить Йери и скорее убрать то, что так мешало мне сейчас в штанах. И увидел ее. Чертова Манобан, она стояла у входа в купе и громко смеясь говорила : 

- Это ты две недели в Норе будешь рассказывать!

            И снова ее задорный смех. Нора. Жалкое подобие дома. Праздники с семейкой Ким. Я невольно скривился. Рыжий который будет ее тискать две недели. Надеюсь, тебе будет так же хуево с ним, как мне со всеми после тебя. А еще лучше не забудь ему рассказать, где твоя потерянная девственность.

 Манобан резко повернула голову в мою сторону и наши глаза встретились. Мне захотелось подойти и придушить ее, затолкнуть обратно в это купе.

 Я стоял и смотрел. 

 Не тупи, Чонгук, не тупи!

 Я развернулся на пятках и пошел обратно в сторону своего купе.