Формула добра

Глава 1

У собак, как и у людей, жизненный опыт растёт с каждым новым знакомством. Ой, только не дай бог вам таких знакомств, с которыми мне довелось столкнуться: как вспомню, так вздрогну.

 Сначала всё шло хорошо. После Сашкиного прозрения тунеядствовал я недолго. Через месяц с небольшим меня передали слепой женщине-писателю. Тут, конечно, я пожил славно. Какой я всё-таки наивный пёс: думал, что здесь буду трудиться до самой своей смерти. Да не тут-то было, распрощались мы с новой подопечной внезапно – так сложились обстоятельства. А дальше… Впрочем, не буду забегать вперёд.

Хотя Анна Игоревна Кривошеева моей подопечной стала на непродолжительное время, расстались мы с ней большими друзьями. Просто теперь она живёт за границей. Предупреждаю: если встретите эту замечательную женщину, не вздумайте назвать её писательницей – жутко обижается. Она считает, что такого слова в человеческом языке вообще не существует. Ну, не нам, собакам, рассуждать на такие темы. Нет – так и нет. Это всё мелочи. Да, кстати, Анной Игоревной её никто в доме не называл. Официальное имя было где-то глубоко упрятано в бумагах, письмах, всяких там документах и тому подобном. В жизни эту очаровательную женщину все называли либо Аннушкой, либо Анютой, иногда просто Анной.

До чего же она была красива! Мне кажется, она даже немного походила на меня – золотистыми волосами. А ещё у неё были поразительно красивые губы, высокий лоб, строгий прямой нос и тончайшие пальцы. Вся она была такая хрупкая, нежная, лёгкая, прямо какая-то воздушная. Почему-то многие принимали её за балерину. Я, конечно, по театрам не хожу, живых балерин не видел, но по телевизору как-то смотрел. Нет, никакая она не балерина. Те, конечно, тоже красивые и привлекательные, но они слишком прыгучие, бегучие, скакучие, а Анна Игоревна – женщина спокойная и тихая. Плавная. Думаю, если бы какой-либо талантливый художник написал с неё портрет, то через некоторое время Лувр обменял бы его на Джоконду. Без всяких сомнений.

Вы видели эту Джоконду? В кабинете Анны Игоревны висела репродукция картины. Не знаю, что в ней люди нашли такого потрясающего? Хитрая эта Джоконда какая-то. Так смотрела, что мне даже иногда неуютно становилось. Кажется, ещё мгновение, и раскомандуется: «Ко мне!», «Сидеть!», «Апорт!» и так далее. Но самое любопытное, в какой бы угол кабинета я ни забрался, она всё время наблюдала за мной, не сводила глаз. Вот так портретик. Хотя моя подопечная прямо убивалась, что уже никогда не увидит оригинал картины, то есть мечта её так и не сбудется. Нашла о ком жалеть. Ну да ладно, бог с ней, с этой Джокондой. Не о ней речь.