Тело плавилось на жаре, как воск свечи. Солнце раскалённым шаром медленно ползло по безоблачному небу. Ярмарка была в самом разгаре. Дети шумели и бегали вокруг измученных пеклом родителей. Аттракционы скрипели и пищали, переливались разными цветами. Продавались яблоки в карамели, жареные каштаны и ягодный пунш. Это должен был быть осенний фестиваль, но погоде было наплевать на то, что на календаре ноябрь. Температура на градуснике приближалась к отметке в девяносто.
Джейн ловила зубами розовые комки сахарной ваты. Приторная сладость растворялась на языке. Джейн запивала её вишнёвой колой и улыбалась во все тридцать два, подставляя лицо солнцу. Из-за очков-сердечек небо казалось тёмно-красным.
Ник смотрел на неё, не отрываясь, сверлил взглядом её шею, влажную от пота. Всё смотрел и облизывал шелушащиеся губы.
Покончив с ватой, Джейн попросила леденец на палочке. Сладкого не бывает слишком много. Ник продолжил следить за тем, как она жадно обсасывает многоцветную карамель.
Карусель мигала огоньками. Девочки в коротеньких платьишках забирались на фарфорово-белых лошадок. Мальчики в шортах хотели проехаться как-нибудь по-особенному, например, встав на карусель с ногами. Родители с восхищёнными лицами делали фотографии своих детей.
— Хочу на карусель, — сказала Джейн, прижимаясь к горячему плечу Ника.
— Ты катайся, а я посмотрю.
Джейн взяла розовый билетик (потом вклеит в дневник), села на лошадь боком, чтобы её лёгкое платье в цветочек не задралось, чтобы не светить бельё.
Карусель включилась, заиграв немного жутковатой музыкой, словно из фильма ужасов, где маньяк ворует маленьких детишек и запирает в подвале на следующие пятнадцать лет.
Ник снимал её на свой айфон. Будет дрочить потом, запершись в туалете общежития. Ну и пусть, главное, чтобы на неё, а не на других девиц. От этой мысли накатила волна жара, захотелось скорее свести ноги и поёрзать на лошади.
Когда Джейн сошла с карусели, Ник приобнял её за талию, постепенно опуская ладонь всё ниже. Она притворно возмутилась и подняла руку на приличное место. У них предельно невинное свидание, буквально как у двух двенадцатилеток. Сами же договорились.
По небу постепенно тёк закат. Дети с родителями расходились, оставались парочки подростков, которые пытались надраться пуншем. Ник стрелял по бутылкам и выиграл уродливого плюшевого медвежонка.
