После дождя

Дрожащими кончиками пальцев

- В каком году началась Вторая Мировая война? - учитель, еще не дослушав, уже поставил в журнале «А» и посмотрел на девушку.

- В 1939, мистер Зальцман, - ответила Елена и сложила руки перед собой.

- Что ж, мисс Гилберт, сегодня вы подготовились к занятию гораздо лучше.

- Да, учебники пришли, - тонкие пальцы коснулись раскрытой книги, чувствуя шероховатость поверхности, впитывая буквы и рисуя в сознании слова.

- Ваша сестра не помогает вам? - удивился Аларик.

- Она была занята, - уклончиво произнесла Елена и повернула голову к окну.

- Наш урок окончен, - подытожил мужчина и заметив, что девушка встала с намерением проводить его, сказал: - О, не стоит, Елена. Я еще хотел поговорить с Вашей тетей. По поводу Кетрин, - и Зальцман, сложив свои конспекты в кейс, вышел из комнаты. На губах девушки мягким изгибом отразилась улыбка: только слепой не увидит, как нравится доброму учителю истории Дженна. Только слепой... Отогнав от себя мысли, которые давно стали привычными, девушка прислушалась: за окном собирался дождь и по небу, должно быть, ползли низкие тучи. Никто, кроме нее, не смог бы услышать зарождающейся дрожи капель в воздухе. Никто, но только не Елена. Поднявшись с места, девушка преодолела путь к окну и открыла его, впуская свежесть в комнату. Как бы ей хотелось знать, какие они - эти серые облака, которые сгущались над Мистик Фоллс, как бы ей хотелось увидеть воочию, каким был дождь, который преследовал ее всю жизнь: он лил на похоронах матери, погибшей в автокатастрофе этой весной, и во время приезда в Мистик Фоллс к тете и Джереми. Временами Елене казалось, что сама ее жизнь напоминает дождь - такая же однообразная и непримечательная. Карие глаза, обрамленные черными длинными ресницами, вглядывались в пустоту, честно пытаясь увидеть и нарисовать образы, но она не видела ничего. Елена была слепой из-за полученной травмы в детстве. И если сначала, лет до одиннадцати, зрение еще периодически возвращалось благодаря лечению, то теперь лишь серьезная операция смогла бы вернуть ее глазам способность видеть. Однако у желания прозреть была цена, измеримая не мечтами девушки, а баснословно высокой цифрой, указанной в медицинском счете. Увидеть ее Елена не могла, но, судя по подавленному вздоху родных, подобное было для них непозволительной роскошью. Девушка смирилась с тем, что никогда не увидит, как она выглядит в зеркале, какие они - те люди, что окружают ее. Ей не суждено было узнать, как же выглядит небо, затянутое грозовыми тучами.Без труда ориентируясь в знакомом доме и быстро преодолев лестничный пролет, Елена прошла на кухню и села за стол. Прислушавшись, девушка поняла, что ее опекун, рыжеволосая тетя Дженна, что-то жарит.