Мы застряли в ноябре

Глава 5. Разыскивается Грег Бэзилл

Возьмите лидерство, добавьте любовь к книгам, приправьте поварством, посолите творчеством, положите изобретательство, ложку музыки, а также чуть-чуть инфальтивности - и вы получите Вильяма.

Semiverse, старый канон.

Брайн, оглушённый и слегка потерянный, сидел на кушетке в полутемной комнате, наполненной колбами и приборами. Он смутно видел, как Вильям горячо о чем-то спрашивал Маркуса, размахивая руками. Алекс лежала поодаль, смотря в пустой потолок. Саймон нервно ходил туда сюда, словно о чем-то размышляя. Картина произошедшего до сих пор не укладывалась в голове Брайна; ведь всё произошло слишком быстро. От попытки вспомнить хоть малейшую деталь у него начинала болеть голова. Наконец он огляделся.

Присутствующие находились в лаборатории Вильяма, ведь лаборатория младших Персевалей была практически превращена в руины. Постепенно состояние потерянности и ужаса от произошедшего начало немного отпускать Брайна, память уже давала о себе знать и возвращалась, нагоняя страшные думы. Брайн схватился за голову, уже переполненную мыслями о взрыве и лёг на кушетку. Тут Вильям словно очнулся и медленно подошёл к Брайну. Лицо Баккера-старшего было бледным, как полотно, и очень напряженно-взволнованным. Тем не менее он нашёл в себе силы выдавить неестественную улыбку и, как бы невзначай, начать уклончивый монолог:
-Брайн, у вас почти получилось... если не считать взрыва, конечно. Вы с Алекс держались молодцом до последнего. Мне повезло, что я имею такого замечательного друга...

Память Брайна полностью вернулась к своему владельцу. Машина клонирования... Алекс... Взрыв... Что же было дальше? Вот он, Брайн Персеваль, сидит в лаборатории Вильяма как ни в чем не бывало, если не считать пары царапин. От серьёзных повреждений его спас металлический лист, которым Брайн вовремя закрылся за несколько секунд до... Взрыв... И память куда-то пропала.
-Вилли, что же было после этого страшного взрыва?

Вильям неловко запнулся, на лбу выступили капли холодного пота. Он вытер вспотевшие руки о свой лабораторный халат и с тревогой и надеждой посмотрел на Маркуса, стоявшего совсем неподалёку. Старший Персеваль понял намёк Вильяма и, слегка откашлявшись, начал говорить, заложив руки за спину:
-Как-никак, от правды не уйдешь. Брайн, машина замкнула, раздался взрыв... и клон... не вышел из той кабины. Его просто там не было. Мы с Баккерами обшарили все уголки твоей лаборатории, надеясь найти хоть малейшие признаки жизни. Увы... Клон исчез, так и не успев появиться...
Едва услышав эти слова, младшие Персевали резко выскочили со своих мест и, до сих пор ослабленные взрывом и неожиданной новостью, шатаясь, приблизились друг к другу. Алекс прижалась к плечу Брайна, еле заметно плача. В лаборатории Вильяма стояла мёртвая тишина. Настолько тихо, что можно было услышать, как упала иголка. Минуты такого молчания кажутся бесконечностью...

Следующая неделя была слишком наполнена событиями, и уже в её конце обитатели небоскрёба должны были лишиться двух своих соседей и товарищей.
Алекс, ставшая слишком бледной за минувшую неделю, уже паковала свои вещи - у неё выявили реинкарнацию - редкую болезнь, когда человек находится между сознательным состоянием и комой. В любой момент она могла заснуть на неизвестное количество времени - день ли, неделя ли, год или век, а проснуться уже другой, перерождённой в монстра. Алекс собиралась направляться в мир Сапфировой Призмы - третьей реликвии, найденной ещё во время революции. Лишь там находилось последнее изобретение современной медицины - исцелительная капсула, единственная в своём роде.

Пути Алекс и Вильяма расходились, ведь сероглазому пришло письмо из мира Рубинового Камня, седьмой реликвии, с весьма необычным содержанием - это была мольба о помощи. Единственным выходом стал бы приезд в мир седьмой реликвии. Вечером об это уже знали все.
-Мне тут письмо пришло... - начал было Вильям как бы невзначай за ужином. - И в нем весьма трагичное содержание.
Маркус, Брайн, Алекс и Саймон - все одновременно повернулись к Баккеру-старшему.
-Ну же, не томи, - нетерпеливо произнёс Саймон, на что получил укоризненный взгляд сразу троих Персевалей.
-В мире Рубина разбушевался злодей, ещё бы ничего, но он наш с Саймоном ближайший родственник, его имя - Грег Бэзилл, - продолжил Вильям, отодвинув тарелку, - он - один из немногих выживших революционеров ордена Рубина, и сейчас он начал проявлять себя не с лучшей стороны. Единственное решение - это моя поездка в мир Рубина и полная нейтрализация данного объекта.
На столе появилась довольно потрепанная бумажка, буквально кричащая о страшном преступнике. Лицо Грега было неестественного зелёного цвета, часть волос почти полностью поседела, а правый глаз - изуродован шрамом. Порванное и грязное сомбреро лишь свидетельствовало о том, что родственник Баккеров - выходец из Союза Зарубежных Стран - мир Аметистового Самоцвета - второй реликвии. Подпись на своеобразном плакате была оформлена на чистом испанском языке, поэтому Вильяму, - хоть и коренному испанцу, но забывшему испанский язык напрочь, - пришлось просить Саймона перевести незамысловатую надпись - "взять живым". Чем же так навредил Грег Рубиновому миру - так и осталось бы загадкой для Вильяма, которую ему предстоит решить, пусть это и жутко, и рискованно.

Брайн встал из-за стола и с несчастным видом посмотрел сначала на Алекс, потом - на Вильяма. Собравшись с силой и мыслями, он решительно сказал:
-Этот эксперимент придётся повторить. Чего бы мне это не стоило.