* * *
Бросить все и на поезд куда-нибудь,
слава Богу, еще хватает пространства,
и уже в вагоне спокойно заснуть,
ощущая разрушенность постоянства,
из которого долго вырваться не мог,
наблюдая лишь свет электрической лампы,
как из капкана не вырвется волк,
разве только ценою потерянной лапы.
То же память - прошлое взяв за края,
тщетно пытается сбросить избыток.
Когда нервы расстроены, как рояль,
каждый прожитый час
представляется пыткой.
Поэтому веком тянется год,
ибо время мыслит особыми мерками.
Знакомые помнят не тебя самого,
а того, кого видишь, отражаясь в зеркале.
Остается, укрывшись от взглядов прохожих,
будто в ритме беспечного метронома,
повторять на ходу: «Отпусти меня, Боже,
в этой жизни мне все до безумья знакомо».
