16-20

399 33 8
                                    

Глава 16. Я был рожден, чтобы стать твоим мужчиной, а в смерти - твоим призраком!

Как только Цзян Цзюнян сказал это, на месте событий поднялся шум.

Цзян Цзюнян почувствовал некоторое сожаление, когда он заговорил импульсивно, но он знал, что пути назад нет. Он не мог позволить себе проиграть, иначе его путь к славе был бы действительно отрезан.

Цзян Цзюнян уставился на свои ладони и попытался успокоиться.

Он сказал: "Я не отрицаю силы Е Кана. Если он сможет придумать исполнение, подобное двум предыдущим выступлениям, я буду убежден, что проиграл, но он выбрал такую сенсационную песню, в которой нет ни красоты, ни смысла. И даже не хватает элементарных знаний теории музыки.”

“Я не приму, чтобы такая песня превзошла мою!”

Он говорил громким голосом, который снискал большую благосклонность публики. Ему казалось, что он говорит и ведет себя как настоящий мужчина.

Е Кан отошел в сторону, почти смеясь над ним.

С самого начала выбора этой песни в качестве репертуара для конкурса он знал, что этот тип песни находится в меньшинстве и не может быть признан публикой.

Если бы Цзян Цзюнян сказал, что ему это не нравится, он бы понял, что это вызвано эстетическими различиями и ничего бы не почувствовал.

Цзян Цзюнян не был убежден и чувствовал, что он сам мог бы петь лучше, что было ничем.

Но он не должен принижать эту песню, чтобы показать себя.

Е Кан был человеком, который никогда ни на что не обращал внимания, даже если другие ругали его, он мог улыбаться и игнорировать этот вопрос.

Только в музыке все для него имеет обратную шкалу.

Когда он посмотрел на Цзян Цзюняня, его губы вызвали теплую улыбку: "Итак, в глазах Цзян Цзюняня песня, которая, по вашему мнению, не имеет красоты, смысла и отсутствия базовых знаний теории музыки, может быть названа хорошей песней?"

Цзян Цзюнян был пронзен его пристальным взглядом, неожиданно он виновато повернул голову и сухо ответил: “Это точно.”

Услышав его ответ, Е Кан даже улыбнулся и вздрогнул.

"Чушь собачья!”

Из-за этого сцена на мгновение погрузилась в молчание.

Шен Хуай не мог удержаться и бессильно прикрыл свой лоб.

Мой артист возродилсяМесто, где живут истории. Откройте их для себя