Янтарные лучи солнца лениво пробирались сквозь полупрозрачные занавески, освещая комнату и подсвечивая едва заметные пылинки, летающие в воздухе.
Ветер несильно гнул верхушки деревьев, покачивая их ветки, что создавали мягкий шёпот зелёной, однако, в некоторых местах пожелтевшей от жары, листвы.
Лето в этом году было предельно жарким. В такие дни офисные работники расплывались в лужу под конец дня. Даже домоседов преследовал этот ад, не обращая абсолютно никакого внимания на кондиционеры. Нет, они, конечно, немного помогали, но не так сильно, как хотелось бы при такой жаре.
Единственным спасением были магазины или торговые центры, в которых неустанно работали вентиляции, кондиционеры и холодильники.
В магазин собирался сегодня идти Лютик. Да ещё и Цириллу надо было на ночёвку к Йеннифер завезти, хотя, это уже, наверное, сделает Геральт, так как своей машины у него не было. Только чёртов самокат.
И все мы прекрасно знаем, зачем они дружно отправляют Цири на ночёвку.
Но тяжёлая туша Геральта (вот незадача!) как не к стати с утра пораньше навалилась на него. Хотя, Лютик не мог не сказать, что это приятное чувство тяжести не нравилось. Очень даже. Лютику нравилось, что Геральт улёгся своей немного колючей щекой ему на грудь, тихо сопя и вызывая улыбку у музыканта. Тот, в свою очередь, перебирал платиновые длинные пряди музыкальными пальцами, чутка массируя кожу головы. Он хотел, чтобы этот момент продлился вечно, чтобы мир замер в ожидании. Ведь чувствовать рядом с собой спящего и такого беззащитного Геральта было выше сил Лютика.
И всё же, пора просыпаться.
Вновь устало разлепив сонные глаза, которые немного резало от утреннего света, Лютик, с аккуратностью сапёра на минном поле, начал свои попытки вылезти из-под Геральта. Белый Волк (так его называли Цири и, заодно, Лютик) закинул на него свою ногу и руку, чуть ли не закрывая собой полностью и не обвиваясь плющом вокруг него.
Кое-как скинув с себя увесистую руку Геральта, при этом не упустив возможность немного потрогать его мускулы, Лютик принялся вылазить, осторожно отпихивая ногу, придавившую его, ступнёй.
Услышав какую-то возню рядом, Геральт недовольно всхрапнул, видимо, пытаясь зарычать, и вновь положил руку на живот севшему Лютику, стащив его к себе в охапку. Геральт снова засопел куда-то в район шеи музыканта, щекоча горячим дыханием.
