Методы воспитания

1.

Возраст согласия в Нью-Йорке: 17 лет, поэтому Питеру - 17 лет.

- Пятница, напомни, зачем я во всё это ввязался? - спрашивает Старк, устало растирая лицо ладонями. Пятница не отвечает, но ответ и не требуется. Вопрос чисто риторический. Взгляд мужчины с экрана компьютера перемещается на разложенный на рабочем столе костюм Человека-Паука. Выглядит как половая тряпка, которую только выкинуть. Тони даже не хочет знать, по каким заброшенным заводам шарился на этот раз Питер. Всё, чего мужчине хотелось этим вечером, это провести время с мальчишкой на диване, смотря фильмы и поедая пиццу. Впервые за долгий месяц работы выдалось свободное время, которое можно было провести вместе, но нет, Питер просто обязан был влипнуть в неприятности. - А вот и моя головная боль, - хмыкает мужчина, разворачиваясь в своём кресле на звук открывшейся двери мастерской. Питеру хватает совести выглядеть виноватым. Поникшие плечи, взгляд в пол и нервно комкающие ткань рукавов пальцы. Парень явно только что из душа. Его волосы всё ещё влажные и вьются мелкими кудряшками, придавая виду невинности. Да, именно из-за этого Тони когда-то и попал. Питер всегда был рядом, смотрел глазами восторженного щенка и выглядел так, что его хотелось приласкать. Тони и приласкал. Позвал на задание. Подарил костюм. Лично отблагодарил после победы над Стервятником. Готов был принять в команду Мстителей. Прикрыл перед привлекательной, но вспыльчивой тётушкой, когда та узнала правду, застав Питера в костюме. Взял, хотя и не хотел этого изначально, под своё крыло. Когда фигуральная ласка стала вполне реальной, Тони точно сказать не может. Вероятно, примерно тогда, когда Питер сумел напроситься в его мастерскую и стал постоянно увиваться рядом. Когда они начали проверять новые приспособления друг на друге. Когда Тони решил усовершенствовать костюм парня, и тому пришлось вновь и вновь раздеваться перед ним, чтобы примерить одеяние. Постоянные прикосновения, взгляды и появляющееся между ними из-за малейшей близости напряжение вскоре стало невозможно игнорировать, и Тони решил рискнуть. Вернуться с очередного банкета навеселе было делом лёгким. Поймать засидевшегося в мастерской за работой мальчишку ещё проще. В памяти навсегда отпечатался взгляд удивлённых широко распахнутых глаз, когда Тони притянул к себе своего Паучка и поцеловал. Опьянение должно было подарить оправдание на случай отказа, но мальчишка ответил. Конечно, он ответил. Тони хоть и сомневался в своей затее, но в результате был уверен на все сто. Питеру стоило лучше шифроваться со своими взглядами на его крепкие руки, облизыванием губ во время примерки очередного костюма и ладоней на своей талии или спине и задерживанием дыхания, когда Старк специально или случайно наклонялся слишком близко, вторгаясь в личное пространство. - Мистер Старк, я... - Молчи. Бросив взгляд из-под ресниц, Питер поджимает губы и неуверенно мнётся на пороге. Тони же наслаждается смятением парня и в который раз задумывается о том, какого чёрта полез в болото под названием «Питер Паркер». Конечно, мальчишка красив. Тони не слепой, чтобы не замечать этого. У парня есть способности, и при должном обучении Паучок далеко пойдёт. Питер с самого начала дал понять, что фанатеет по Старку с детства, и это тешило самолюбие и эго. Помимо этого Паркер очень умный, скромный, вежливый и добрый. Просто золотой слиток, а не человек. Тони не мог не увязнуть в нём по уши. Его всегда тянуло к запретному, а что может быть более запретным, чем семнадцатилетний подросток, взирающий на него как на бога? Тем более, Питер подкупал своей откровенностью. Ему не нужна была слава и известность Тони, не нужны были его деньги и не нужны были выходы в свет для привлечения внимания, как многим бывшим пассиям мужчины. Питеру было достаточно скупой похвалы для того, чтобы чувствовать себя на седьмом небе, и доступа в мастерскую для того же. Питер был искренним и откровенным, когда не смущался, и это подкупало. - И что мне с тобой делать? - спрашивает Тони и поднимается из кресла. Питер вздрагивает, бросает на него ещё один виноватый щенячий взгляд и вздыхает. Как будто безмолвно говорит: «Ну вот такой вот я, что поделать». Тони и сам прекрасно знает, какой Питер на самом деле. Он может сколько угодно игнорировать собственный комфорт и нужды, терпеть боль и даже унижение, но если только от этого страдает кто-то со стороны, Паучок готов бросаться в бой, чтобы отстоять справедливость. Это похвально конечно, но так же и раздражает. Если бы Питер умел оценивать свои силы, если бы у него был за плечами хоть какой-то стоящий опыт, если бы у него мозги работали быстрее ловкого тела, проблем и переживаний было бы намного меньше. У Питера гипертрофированное чувство ответственности, когда дело касается других, но нет никакой ответственности за себя и свои поступки. Может, это потому что парню не хватало твёрдой руки при воспитании. Мэй и Бен заботились о племяннике и воспитывали его на словах. Когда дяди парня не стало, Мэй стала заботиться о мальчишке одна, но воспитывала ли она его? Вряд ли. Может, и поучала, но больше наверняка пыталась компенсировать своё постоянное отсутствие, ведь без денег поставить племянника на ноги было не так-то просто. Женщина постоянно работала, и Питер был предоставлен самому себе. Он привык, что можно тихо удрать ночью из комнаты и так же вернуться. Привык, что в его тайны никто не суёт нос, потому что времени и сил у Мэй на это просто не хватало. Привык оставаться безнаказанным за свои выходки, оправдываясь общим благом. - Мистер Старк, это всё случайно вышло, - негромко говорит Питер и вновь поднимает на него виноватый взгляд. Красивый. Очаровательный. Смотрит так жалобно, что хочется прижать к себе, крепко обнять и целовать, целовать, целовать мягкие тёплые губы, убеждая себя, что ничего страшного не случилось. Что Питер жив и находится рядом. Что переживать не стоит. Но Тони сдерживает этот порыв, потому что «случайно вышло» повторяется уже в который раз. «Случайности» Питера давно стали закономерностью, и мужчина больше не намерен это терпеть. Он пытался говорить с парнем. Пытался убеждать его. Шантажировал. Угрожал. Пытался подкупить. Давил на совесть. Всё без толку. Раз за разом Питер обещает, что это в последний раз, что больше его выходки не повторятся, а после вновь и вновь светится в жутких репортажах, ввязывается в бой с противниками, превосходящими по силе, и возвращается избитый, израненный, залитый кровью и в испорченном костюме. Больше Тони на слова не купится. Не после того, как мальчишка ввалился накануне вечером в штаб весь в крови и со сломанными рёбрами: скулящий от боли, задыхающийся и совсем обессилевший. Тони перепугался не на шутку. Хорошо, что в Башне всегда дежурят самые лучшие врачи на случай помощи кому-то из Мстителей. Питера быстро осмотрели и залатали, а после погрузили в сон, чтобы его регенерации ничто не мешало. И вот спустя долгие часы ожидания пробуждения своего подопечного и любовника в одном лице Тони видит мальчишку перед собой живым, целым и невредимым, а тот опять включает свою любимую пластинку. Пора с этим заканчивать. - Конечно, случайно, - с участием кивает Старк и щёлкает пряжкой ремня. - М-мистер Старк? - неуверенно зовёт Питер, округлившимися глазами наблюдая за тем, как мужчина выдёргивает из шлёвок ремень. - Наказание, Питер. Ты не боишься тётю. Ты не боишься меня. Ты больше не боишься лишиться костюма. Ты не боишься умереть. Значит, мы пойдём другим путём, - кивает сам себе Тони и щёлкает ремнём. - Я не ребёнок! - тут же вспыхивает Питер и сжимает кулаки. - Мне уже семнадцать! - А ведёшь себя, как неразумный карапуз, - холодно припечатывает мужчина и кивает на диван. - Вперёд. И штаны с бельём сними. Не понимаешь на словах, поймёшь на деле. - Это унизительно! - делает шаг назад Питер, кусая щёку изнутри и смотря наполовину с раздражением, наполовину со страхом. Этот страх только подстёгивает Старка. У него на мальчишку в последнее время не осталось никаких рычагов давления. После того, как они стали любовниками, и он дал Питеру понять, что тот занял особое место в его сердце, парень стал более смелым. Конечно, он всё так же смотрит щенячьими восторженными глазами и очаровательно смущается от малейшей похвалы, но вместе с тем осознал свою некую власть над Старком и стал более настойчивым и требовательным в некоторых моментах. Точно так же пытается иногда умаслить, подбить на какую-то бредовую затею и вполне добивается своего, хлопая длинными ресницами и одаривая робкими улыбками. Вот только, кажется, Питер забыл о том, кто в их отношениях главный. Кто старше, опытнее, мудрее, продуманнее. Кто на самом деле задаёт темп их отношениям, контролирует их и держит на себе, являясь опорой. Кто держит на себе всю ответственность. - Либо это, либо можешь уходить. Совсем, - с напускным безразличием отвечает Старк, с растекающимся внутри удовольствием наблюдая за тем, как бледнеет любимое лицо. - Можешь оставить себе костюм. Можешь и дальше ввязываться в свои дикие авантюры. Только не думай, что я продолжу присматривать и приду на помощь, когда станет совсем плохо. Не жди, что придёт кто-то из Мстителей. Я отключу Пятницу от Карен и отрублю все возможные способы доступа. Ты останешься один, Питер Паркер, как было в самом начале, до Германии. Ты останешься один, и когда тебя загонят в угол, и выхода не будет, тебя никто не спасёт. Никто не будет переживать о тебе. Никто не залатает. Никто не срастит рёбра и не остановит кровь. И когда ты в очередной раз сбежишь из дома и погибнешь под рухнувшей на тебя бетонной плитой, а твоя дражайшая тётушка в слезах заявится ко мне, я скажу: «Увы, ничем не могу вам помочь». Сердце ноет от того, каким потерянным и одиноким вмиг становится Питер. Парень смотрит из-под ресниц, хмурит брови и кусает губы. Теперь в его взгляде вина не наигранная, не для галочки, а настоящая. Как будто только сейчас, после этой исповеди, в его голове наконец-то хоть что-то щёлкнуло. Но так же в глазах парня Тони видит и сомнение. Оно и понятно. После всех его заверений в любви и слов о том, что Питер для Старка бесценен, тому наверняка сложно поверить, что Тони вот так просто забудет о нём. Поэтому мужчина картинно усмехается и просит Пятницу показать список его контактов и сообщений. На голограммном экране тут же высвечивается бесконечная лента, адресантами которых являются женщины едва ли не всех возрастов. Пятница безэмоционально начинает рассказывать о пассиях, с которыми Тони был когда-то и которые до сих пор не оставили надежду вновь заполучить его внимание. Питер с каждым женским именем выглядит всё более разбитым, и Тони прерывает ИИ, благодаря её за помощь. - Как видишь, в одиночестве я не останусь, - поясняет Старк. - Наши с тобой отношения в этом вопросе не играют никакой роли. Предпочту забыть о тебе и вытравить из своего сердца, чем после стоять возле твоего гроба на похоронах и ощущать бесконечную боль от того, что не смог уберечь. Ты умрёшь, Питер, и на этом для тебя всё закончится. А мне с этим жить. Мне. Мэй. Хэппи. Неду. Мишель. Остальным твоим знакомым и приятелям. Поэтому мы решим всё здесь и сейчас. Либо ты остаёшься, либо ты уходишь и забываешь о том, что вообще когда-то приходил. Питер на мгновение замирает всем телом, даже дыхание задерживает, а после шумно выдыхает и направляется к дивану. Его лицо и уши горят от осознания, что должно вот-вот произойти. Пальцы парня дрожат, когда он дёргано и неловко стягивает с себя мягкие домашние штаны и нижнее бельё. Помявшись на месте, Питер забирается на диван и ложится на живот, ёжась от холода кожаной обивки. Если бы не причины, привёдшие к этой ситуации, Тони нашёл бы зрелище возбуждающим. У Питера светлая кремовая кожа, мягкая и очень чувствительная. Округлые крепкие ягодицы на фоне чёрного дивана смотрятся привлекательно и зазывающе, аппетитно. Хочется прикоснуться. Погладить по пояснице и скользнуть вниз, крепко сжимая и оставляя лунки от ногтей. Легко шлёпнуть до едва заметного порозовения и скользнуть между, дразня эфемерными прикосновениями. Хочется насладиться тихими вздохами удовольствия, ёрзаньем и лёгкой дрожью, собираемой с тела парня кончиками пальцев. Хочется, но нельзя, и Старк встряхивает головой, стараясь отогнать соблазнительные мысли подальше. - Ты будешь считать, Питер, - говорит Старк и взвешивает на пальцах тяжёлый кожаный ремень с массивной пряжкой. - Считать и запоминать каждую причину, которую я буду называть для нового удара. Считать и лежать смирно. Считать и лежать молча. Я не хочу слышать никаких оправданий. Мне не нужны твои жалобные просьбы остановиться. Я сам решу, когда с тебя хватит. Сам решу, когда наказания будет достаточно. И тебе лучше не халтурить, карапуз. Слушай и запоминай, что я говорю, иначе наказывать тебя станет для меня привычкой. - Хорошо, мистер Старк, - едва слышно отзывается Питер, пряча лицо в сгибе локтя. - Я рад, что мы друг друга поняли, Паучок, - отзывается Тони. И начинает. Первые удары совсем лёгкие и безболезненные. Питер лишь едва заметно вздрагивает от каждого, считая дрожащим голосом, а мужчина тем временем называет причины. Такие же, как удары, они совсем безобидные поначалу. Невнимательность на занятиях. Постоянная отвлечённость на новости в сети в желании сорваться с места и погеройствовать. Опоздания в школу. Игнорирование домашнего задания. Подначивание на всякие дурные затеи впечатлительного, неспособного отказать Неда. Постепенно удары начинают набирать силу. Ягодицы парня сменяют розовый цвет на бледно-алый, а сам Питер начинает поскрёбывать покрытие дивана, едва заметно дёргая бёдрами в бессмысленной попытке уйти от жалящих касаний. Тони замечает это, но никак не комментирует, вместо этого проходясь по лжи Питера тёте. По его побегам из дома под покровом ночи. По его самонадеянности. По его дурости. По его несдержанности. Когда Старк переходит к серьёзным причинам вроде отключения протокола безопасности на костюме, приказов Карен не отправлять отчёты о состоянии Питера Пятнице и самоубийственным вылазкам против вооружённых преступников, удары на чужой зад обрушиваются действительно сильные, болезненные, тяжёлые, жалящие. Старк специально бьёт с разным промежутком времени, с оттяжкой, не давая возможности подготовиться, и вскоре Питер начинает вскрикивать, срываясь на жалобный скулёж, а его задница становится ярко-красного цвета с отливом бордового ближе к бёдрам. - Что, сейчас твоя паучья чувствительность играет против тебя, карапуз? - хмыкает Тони и всё-таки не сдерживается, ласково проводя собранным петлёй ремнём по пылающей коже. - Мистер Старк, не надо, - жалобно стонет Питер и вжимается бёдрами в диван в попытке уйти от прикосновения. - Не надо? - переспрашивает Тони и откладывает ремень в сторону, шлёпая по ягодице уже раскрытой ладонью и задерживая её на коже, впиваясь пальцами в мягкую податливую плоть под жалобный стон. - Не надо было сбегать посреди ночи из дома. Не надо было соваться на заброшенный склад. Не надо было соваться туда, не подготовив запасных планов. Не надо было дразнить матёрых торговцев оружием. Не надо было разбивать своей тушкой грязные старые окна. Не надо было бросаться в погоню и врезаться в чёртов рекламный щит, уходя от пуль, а после валяться в отключке под ним. Вот это - не надо, Питер. Почти каждое слово сопровождается новым тяжёлым шлепком. Старк останавливается лишь тогда, когда Питер не сдерживает слёз и начинает тихо всхлипывать. Только после этого мужчина замирает. Только после этого он ласково оглаживает раскрасневшиеся горящие ягодицы парня, легко целуя того в поясницу. Только после этого позволяет себе сменить маску палача на маску любовника. Питер не хочет разворачиваться, всячески сопротивляясь и вжимаясь в диван, но Старк всё равно дёргает его на себя за плечи, подтягивая ближе. Лицо его Паучка всё раскраснелось. Глаза влажные от слёз. Губы искусаны. Жалкое и одновременно восхитительное в своей слабости зрелище. Во взгляде Питера обида и бесконечная вина, понимание мешаются в горький вяжущий язык коктейль, и Тони притягивает всхлипывающего парня к себе, легко целуя его в висок и зарываясь пальцами в растрёпанные кудри. - Сам виноват, - констатирует спокойно и мягко поглаживает парня по ягодице, подсадив бедром к себе на колени и прижав к груди. - Мне не хотелось этого делать, но ты меня вынудил, карапуз. Каждый раз кричишь о том, что взрослый и самостоятельный, но на деле ничего подтвердить не можешь. - Я просто... Я просто хотел быть достойным... Вас и остальных... - всхлипывая, выдыхает Питер, стыдливо утыкаясь влажным от слёз лицом мужчине в шею и пытаясь собраться, взять эмоции под контроль. - Тебе не нужно никому ничего доказывать, - вздыхает Тони и скользит ладонью на бедро парня, крепко сжимая и поглаживая большим пальцем тазовую косточку. - Никто не ждёт, что ты будешь таким же сильным, как Тор, или таким же чудаком с магическими примочками, как Стрэндж. Никто не ждёт от тебя великих подвигов и свершений, но это не значит, что в тебе сомневаются или недооценивают. Я буду гордиться тобой, если ты переведёшь сто бабушек через дорогу и снимешь двести котят с дерева, но если ты умрёшь, пытаясь в одиночку предотвратить взрыв парламента, или покалечишься, связавшись с очередными отбитыми на голову гориллами с оружием в руках, я буду чувствовать что угодно, но не гордость. Один в поле не воин. Запомни это, Питер. Запомни своё наказание. Запомни, что я сказал тебе. В следующий раз, когда побежишь посреди ночи искать приключения на задницу, представь, что почувствует Мэй, если с тобой что-то случится. Она у тебя единственный родной человек, но и кроме тебя у неё никого нет. Она уже потеряла твоего дядю. Что с ней станет, если она потеряет ещё и тебя? - Мне, правда, жаль, мистер Старк, - шепчет Питер и льнёт к нему всем телом, обнимая за шею. - Я просто... Я стараюсь. Я очень стараюсь не влипать в серьёзные неприятности, но каждый раз что-то идёт не так. Я предотвращаю ограбление банка, а у бандитов космическое оружие. Я предотвращаю кражу химических отходов со склада, а у воров на поводках мутировавшие твари. Я гонюсь за человеком, укравшим велосипед, а он оказывается главой преступного синдиката! Неприятности сами липнут ко мне. - Непутёвый ребёнок. Может, что-то не так было с пауком, который тебя укусил? Наверное, такой же искатель приключений на свою паучью задницу был, раз во время побега умудрился цапнуть человека и подарить миру двуногое паукообразное недоразумение в трико, - усмехается Старк. - Не трико это, - привычно беззлобно огрызается Питер. И тут же оказывается в плену поцелуя, сначала замирая от неожиданности, совсем не ожидая ласки сразу после наказания, а после подаваясь навстречу и начиная отвечать. Тони же опрокидывает парня на спину и вновь сминает его зад ладонями. Питер шипит от неприятного ощущения в истерзанных ягодицах, но от поцелуев постепенно размякает и расслабляется. Старк невольно в который раз засматривается на своего мальчишку, которого просто не может не утешить. Сила воли рядом с Питером постоянно куда-то исчезает. Его паучок раскрасневшийся и расслабленный. Глаза сверкают, на щеках румянец, а по сухим губам то и дело пробегается кончик языка. Член парня заинтересованно дёргается, набухает под потемневшим взглядом мужчины, и Питер стыдливо стонет и закрывает лицо ладонями, прячась от жадного жаркого взгляда Старка. Тони на это лишь усмехается и отводит его ладони от лица, прижимая по обе стороны от головы парня и втягивая того в ещё один поцелуй. Из-за болтающихся в районе колен штанов и белья Питера двигаться не совсем удобно, но Тони вполне хватает изворотливости, чтобы накрыть постанывающего в его губы мальчишку своим телом и вжать бедро в пах. Питер на это прогибается в пояснице, с дрожью притираясь постепенно твердеющим членом, и Тони тут же просовывает ладонь под его ягодицу, сжимая и массируя, оттягивая и впиваясь ногтями. - Мистер Старк... Пожалуйста, - задушенный всхлип и очередной толчок бёдрами. - Никаких поощрений. Ты наказан, карапуз, - шепчет Тони на ухо парня, оттягивая мочку. И сам же противоречит своим словам, соскальзывая пальцами в ложбинку между ягодиц, растирая влажную от испарины кожу и массируя пальцами конвульсивно сокращающееся кольцо мышц. Питер под ним ёрзает, пытаясь получить больше, и Тони позволяет ему насадиться, под звонкие стоны на ухо проникая в горячее нутро двумя пальцами, растягивая и растирая упругие стенки до тех пор, пока Питера не начинает трясти от удовольствия. Усмехнувшись, Старк тут же вытаскивает пальцы из задницы своего карапуза под несдержанный всхлип и вновь впивается в его ягодицу, с силой толкая крепкие бёдра на себя. Всего несколько толчков после усилившегося давления весом, и Питер всхлипывает в поцелуй, свободной рукой крепко обнимая за плечи, прижимая к себе и прогибаясь всем телом. Тони успел заметить высохшие пятна предэякулята на чёрной обивке, когда переворачивал Питера после порки, в процессе которой тот возбудился из-за притока крови к ягодицам, а потому не удивляется столь скорой разрядке. К тому же, эмоциональное давление тоже сыграло свою роль, и потерянный в пространстве отсутствующий взгляд светло-карих с зелёным вкраплением глаз становится ожидаемым явлением, как и коронный паучий захват Питера, не позволяющий выбраться из хватки парня. - Это было... Вау... Чувствую себя извращенцем, - выдыхает Питер через пару минут, приходя в себя и тут же заливаясь румянцем. - Это физиология, Паучок, - усмехается Тони и нависает над парнем, легко целуя его в губы. - Но если ты вновь выкинешь какую-нибудь глупость, я выпорю тебя на глазах у Стива. Или приглашу Нат. Если понадобится, всех Мстителей соберу на это представление, чтобы тебе после было настолько стыдно, что ты и носа из своей комнаты не высунешь. Ясно? Видимо, что-то тёмное, подтверждающее эти слова Питер читает в его взгляде, потому что тут же строит щенячьи глаза, часто-часто кивает и начинает ластиться: тычется лбом в щёку и воровато целует в уголок губ. А после его живот урчит, и Питер вновь прячет зарумянившееся лицо, уткнувшись им мужчине в шею. Довольно усмехнувшись, Старк поднимается с дивана и без труда подхватывает парня под ягодицы, заставляя обнять себя за шею и обвить ногами, что Питер с удовольствием делает, зная, что сейчас они в Башне одни и могут позволить себе подобные вольности. - Душ и чистая одежда, охлаждающий гель для твоего вертлявого зада, а после пицца и фильмы. Что скажешь, карапуз? - уточняет Старк, покидая мастерскую. - Самый лучший план, - отвечает Питер и со счастливой улыбкой ворует с губ мужчины ещё один поцелуй.

|End|