тепло твоего тела

5

—Я слышала чей то кр...
Обернувшись на голос, плачущий Нагито увидел напуганную Ибуки, которая в ступоре стояла в дверном проходе, и решала, идти ли ей внутрь, или убежать. Ужас и непонимание застыли в глазах девушки. Похоже, она даже не понимала что видит все происходящее всерьез.
Вдруг, послышались чьи-то быстрые шаги. По всей видимости, шел не один человек, а как минимум три.
Встав на четвереньки, Комаэда растерянно оглядывался по сторонам, пытаясь осознать, что он только что сделал.
Кинув взгляд на уже побледневшее и местами окровавленное тело Хаджиме, блондин резко схватил его за плечо, и дрожащими руками начал судорожно трясти его, пытаясь привести в себя.
Парень пытался что-то говорить, но лишь захлёбывался в собственных слезах, и не договаривал слова.
Тем временем в дом вбежал парень, а так же две девушки - Сода, Акане и Соня, которые тоже в непонятках, так же как и Миода, стояли около кровати, и с ужасом смотрели на плачущего Нагито, который отчаянно тряс расчленённое тело, издалека напоминающее Хинату...
—Н-нагито... Ты... - Акане вмешалась первая, и дабы хоть как-то понять что за чертовщина тут происходит, попытался дотронуться до плеча дрожащего Комаэды.
По руке девушке пришелся довольно сильный удар. Резко отдернув ладонь, Овари вопросительно посмотрела на блондина, который лишь с ненавистью стиснул зубы, и сильнее сжал тело Хаджиме.
За это небольшое мгновение, что Нагито посмотрел ей в глаза, а казалось прямо в душу, Акане всё-таки смогла разглядеть в этом бесконечном потоке ненависти и злости ко всему живому, каплю жалости и сожаления, будто Комаэда понимал всю суть ситуации, и осознавал то, что он сделал. Как маленький ребенок, который в чем то провинился, просит прощения, преодолевая свою гордость...
В какой то момент Акане даже стало его немного жаль, но стоило ей посмотреть на изуродованный труп Хинаты, все это сожаление в миг прошло, но все же, осталось таиться где то глубоко в душе.
Комаэда оставил безуспешные попытки привести брюнета в себя и бессильно упал на его уже похолодевшее тело...
"Хаджиме... Ты... Такой холодный... Где то тепло, которое было в момент, когда я прижимал тебя к себе?... Где то тепло, которое я чувствовал внутри тебя?... Мне так жаль, Хаджиме... Если бы ты представлял... Мне одиноко... Я... Я не понимаю... Зачем я сделал это... Я лишил себя смысла существования, а тебя - жизни... Какая же я тварь... Тварь, не заслуживающая жить. Когда я понял, что это конец... От меня как будто оторвали часть моей души... Мне больно, Хаджиме... Знаю, что подобное не прощаться но... Я не смогу спокойно погибнуть, зная, какие сильные страдания я принес тебе... Надеюсь, Монокума приготовил для меня самую ужасающую и мучительную казнь. Я просто... Хочу разделить твои страдания, и понять, на сколько провинился... Мне больно. Я хочу обнять тебя, живого тебя... Хочу ощущать тепло твоего тела... И никогда не отпускать... Мне... больно..."
Все остальное как в тумане...
В комнату вбежали остальные одноклассники...
Разумеется, подняли крики и панику...
Кажется, даже Пеко, всегда такая невозмутимая, была напугана...
Даже у Хиёко не хватило дерзости грубить все подряд...
Даже Ибуки не проронила ни слова, а лишь пусто и безэмоционально разглядывала труп Хаджиме...
Мерзкий голос Монокумы послышался из динамиков...
Повинуясь его приказу, все одноклассники пошли к Монокума-рок, совершенно не видя смысла проводить классный суд, ведь всем и так было понятно, кто так знатно поиздевался над Хаджиме...
Волоча ноги по песочной дороге, Комаэда будто бы отделился от мира. Он уже ничего не чувствовал. В голове не было никаких мыслей, а все действия проходили то в ускоренном темпе, то в замедленном...
Нагито и сам не понимал, что происходит, но не особо задавался этим вопросом, ведь освободиться от всех мыслей - это действительно то, что он сейчас хотел. Он не желал осознавать это ещё раз и ещё, с каждым разом убивая себя морально.
Спустя какое-то время, компания пришла к скале с высеченными там головами Монокумы. Все совершенно так, как и в прошлый раз, после убийства Бьякуи...
Из второй головы выдвинулся эскалатор, и все одноклассники, совершенно не сопротивляясь встали на него. Похоже, все пребывали в столь сильном шоке, что не видели смысла сопротивляться.
Поднявшись внутрь Монокума-рок, компания, как только очутившись внутри грохотающего лифта, сбились в один угол, подальше от Комаэды.
После пропажи стенок лифта, и попадания в зал суда, все они молча разошлись по своим местам, ожидая решения Монокумы.
Мономи же так же пребывала в шоке, и даже немного осуждающе смотрела на Нагито, что было для нее впервые. Похоже, это событие так сильно повлияло на всех них, что заставил даже добродушную Мономи почувствовать ненависть к одному из абсолютных.
Монокума же, похоже понял, что никто из компании не собираеться ничего говорить, что-то расстроено прокричал, пытаясь привести одноклассников в себя, но ещё раз убедившись в том что все они будут продолжать хранить молчание, объявил результаты даже не начавшегося суда.
—Ну, похоже, что всем тут и так понятно, кто убийца... Значит, никто не собирается ничего высказывать! Жаль, конечно, я ожидал хоть какой-то драмы... Если так, то к казни приговаривая абсолютных счастливчик - Комаэда Нагито! Похоже сегодня удача явно не на твоей стороне... Хочешь что-то сказать напоследок?
—Пожалуй, да. Я осознаю все, что я сделал. Мне... Мне жаль. Я крайне надеюсь, что ты приготовил для меня казнь, равносильную тем мукам, которые я принес Хаджиме...
—Как душевно! Не могу обещать что казнь будет настолько мучительная, ведь к сожалению, я не смогу тебя убить и физически, и морально, но думаю, по ощущениям она будет далеко не из приятных.
В ответ Комаэда лишь довольно улыбнулся, и закрыл глаза, в ожидании.
Спустя считанные секунды, Нагито почувствовал на своей шее крепкие верёвки, которые потянули его по темному, длинному коридору.
Все это время блондин старался не открывать глаза, подготавливая себе, как бы по мазохистки это не звучало, некий "сюрприз".
Комаэда распахнул глаза, когда его ноги стояли на твердой поверхности, а петля на шее куда то пропала.
Парень находился в довольно большой комнате с низкими потолками, чуть выше самого парня. Потолок и стены были черного цвета, а вот пол оказался сделан из серого кирпича, или что то подобного тому. С потолка свисало пять канатов, за которых по всей видимости нужно было ухватиться, но... Зачем?
Вдруг, Нагито почувствовал как пол под его ногами зашатался, а местами и вовсе начали вылетать кирпичи, падая в бесконечную, черную бездну, которой казалось, не было конца, ведь парню не удалось услышать звук падающих кирпичей, как бы он не старался.
Сообразив, что по замыслу Монокумы он должен схватить одну из веревок, Комаэда все таки сделал это, чисто ради интереса, ведь он был бы не против умереть хотя бы просто упав, пусть это было бы не так мучительно, как бы он хотел.
Вот из под ног блондина упали разом три кирпича, давая знак, уже наконец схватить эту чёртову верёвку.
Покрепче ухватившись за нее, Нагито принялся наблюдать за тем, как последние кирпичи падают, открывая бездонную яму.
"Мне что тут висеть теперь?... Не интересно..."
Но тут Комаэда услышал какой то свист, будто что то пролетело рядом с ним, а затем и удар, будто это "что-то" врезалось в стену позади.
Обернувшись парень увидел дротик, который был воткнут прямо в стену, что показывало его остроту.
Резкая боль в плече заставила блондина ослабить хватку.
Даже не глядя, Нагито понял что дротик попал в него.
Ещё один около запястья...
Около ключицы...
Ляжка, колено, бедро...
Вскоре практически все тело Комаэды было окрашено в кровавый цвет, и тот уже еле-еле держался на верёвке. Да, он мог бы сдаться, и отпустить ее, но та вина перед Хинатой...
И вот, последний дротик, который пришелся Нагито прямо в шею.
Закашлявшись, парень выплюнул довольно большое количество крови, половина которой оказалась на белой футболке, а половина стекла в яму.
Комаэда попытался вздохнуть, но лишь сипло прохрипел. На его побледневшем лице появилась странная ухмылка...
Он был удовлетворен. Ему понравилось, что он испытал эти муки. Теперь, он мог умереть со спокойной душой, зная, насколько больно было Хинате.
Руки ослабли. Пальцы отпускались по одному. Вскоре, одна рука обмякла. А за ней, и вторая.
Все ещё подрагивающее в судорогах тело Нагито провалилось в бездну.
Но несмотря на всю боль, которую он ощутил, Комаэда был рад. Рад тому, что осознал, какая же он тварь, раз заставил Хаджиме так мучаться.