Отсоси - потом проси

первая и единственная часть.

      — Всё пропало, всё пропало, Зеницу… — в который раз повторял Танджиро, сидя на крыше школы с двумя друзьями, что активно пытались его утешить. — Это семейная реликвия, понимаешь? Всё пропало, господи…
      — Забавно, обычно это Моницу ноет, а ты его утешаешь, да, Ганпачиро? — делал обстановку ещё хуже Иноске.
      — Завались, кабан-придурок, не видишь, ему и так херово? — чуть ли не рыча, сказал тому Зеницу. — Танджиро, миленький, ну что ты, всё будет хорошо, — успокаивающе говорил он Камадо, что сейчас чуть ли не плакал, и поглаживал его по спине. — Да отдаст он тебе эти серёжки, чтоб их.
      — Но Томиока-семпай, — Танджиро так переволновался, что не заметил, что назвал Томиоку семпаем, — выглядел таким… Жутким, рассерженным и грозным… — Иноске хотел сказать, что он всегда таким выглядит, только ещё уставшим и бледным, как вампир. — Он точно не отдаст их просто так! Он сказал прийти к нему на большой перемене, это та, что после следующего урока… — на это заявление Агацума непонимающе на него посмотрел, и Танджиро пришлось разъяснять. — А это значит, что он сразу поведёт меня к директору! Потом мне будет большой-большой выговор, а потом, знаешь что?! Меня исключат, Зеницу! И потом мы больше никогда-никогда не увидимся, и я останусь совсем-совсем один… Без вас… — началась вторая волна всхлипываний и непонятного бормотания.
      — Пиздец… — тихо прошептал Хашибира.
      — Полный, — согласился с ним Зеницу. — Хей, всё не может быть так запущено, как ты думаешь. Может, он просто почитает тебе пару лекций, да на дополнительные оставит, как обычно? — на этих словах он невольно улыбнулся, вспоминая, как они ржали, когда узнали, что существуют дополнительные по физкультуре. Как позже рассказал красноволосый, Томиока-сенсей просто всучил ему учебник — да, учебники по физ-ре тоже, как оказалось, существуют — и сказал ему конспектировать три параграфа.
      — Что же делать, что же мне делать… — не унимался Танджиро, продолжая «концерт».
      — Да в чём проблема вообще?! Отсоси, потом проси, чего сложного-то? Всё просто, как день ясный, а ты тут сопли распустил, — снова попытался пошутить Иноске, уже потихоньку начиная угарать.
      — Да ты зае-
      — Иноске… — восхищённо взглянул на него Камадо. — Ты гений! — очень громко вскрикнул тот, а потом заулыбался глупо-глупо, так, как улыбаться могут только придурки. И только Зеницу хотел активно отговаривать его и говорить, что это шутка, — шутка неебически убогая, по его мнению — как прозвенел звонок. Танджиро подорвался с места, быстро вытирая слёзы. — Нам пора на урок! Сейчас история, а Ренгоку-сан не любит, когда ученики опаздывают. А мне ещё надо зайти в туалет и умыться, так что вы идите, а я приду чуть позже, — и он убежал. М-да уж, так быстро менять настроение с «как-всё-плохо-дайте-мне-умереть» на «радостное-солнышко-нравоучитель» умеет только Танджиро.
      — Иноске… — начал Зеницу.
      — М? — дал понять, что он слушает, Хашибира.
      — Он же не собирается правда отсасывать Томиоке-сенсею, да? Он же пошутил? — в надежде спросил Агацума.
      — Пхах, — как-то загадочно и неоднозначно ухмыльнулся кабан. — Ну что-ж, пока-пока, оральная девственность Танджиро…
      — Ебать…