Сокрытое тьмой//Редакция

3.

Тьма расступилась.

Она снова была в доме своего отца. Стояла в дверях гостиной и не сразу поняла, что разносящийся по комнатам вопль — это её собственный крик, полный отчаянья и ужаса.

Она кричала, закрывая ладонями рот, глядя на лежавшего у её ног Тэила, с ужасом наблюдая, как фонтаном хлещет кровь из развороченной груди мужа. И такая же красная струйка стекает с его губ. Застывших, неподвижных, ровно как и его остановившийся взгляд, устремленный в расчерченный солнечными лучами потолок, проникших сквозь разбитое окно.

Моника попятилась назад, судорожно вдыхая, ставший вдруг таким густым, воздух.

«Это неправда! Это не может быть правдой…» Хотелось забыться, накрыться той самой тьмой, только чтобы не видеть, не чувствовать, чтобы унять эту раздирающую душу боль.

И только когда холодная сталь коснулась её груди, Моника смогла оторвать взгляд от распростертого на полу тела Тэила.

Он стоял перед ней с дикой улыбкой на перекошенном безумием лице, обрамленном жирными спутанными клочьями сизых волос. С приоткрытого рта стекала слюна, а губы дрожали, издавая какой-то  булькающий звук.

Моника не сразу поняла, что он смеется. Да, смеется, закатываясь в безудержном хохоте, переводя мутный остекленевший взгляд с неё на окровавленное тело Тэила.

— Красиво, красиво… — скрипел он подрагивающим от смеха голосом. А в его глазах расползался восторг, смешанный с безумием.

Где-то глубоко внутри промелькнула мысль, что надо бежать, надо позвать на помощь. Но Моника могла лишь стоять и смотреть. А мысль так и осталась мыслью, туманной и далекой, словно она существовала отдельно от еë разума.

Она не шелохнулась и тогда, когда его скрюченный, покрытый заскорузлой грязью палец нажал на спусковой крючок. Раздавшийся пронзительный звук выстрела смешался с его одержимым клекотом и разлетелся по пустому дому, разбиваясь о стены на миллиарды отголосков эха.

Странно, но Моника не почувствовала боли. Не было вообще ничего. Пожалуй, только усталость сковывала тяжестью всё её тело.

Исчезли звуки. Образы растворились в переливающихся ярких лучах света, заполнивших собой всё пространство вокруг неё. Вившаяся всё это время по углам тьма окончательно рассеялась. Остался только свет – мягкий, обволакивающий, ласкающий. Вскинув голову, Моника встретилась взглядом с тёмными глазами Тэила. В них, как всегда, затаилась лёгкая насмешка, только сейчас она была с налётом грусти. Он улыбался, стоя напротив неё, а солнечные лучи льнули к его коже, путались в его светлых волосах, заставляя воздух вокруг светиться мягким белым светом. Он молчал, ждал, когда понимание полностью заполнит её сознание.