Эта история двух товарищей - эльфа-некроманта и травника-человека, которые неожиданно для себя оказались ответственны за жизнь маленькой девочки с ее большими проблемами. История дружбы и совместно пройденного пути, мрачных тайн и робкого доверия, к...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Возможность выспаться — иногда самое ценное сокровище, которое выпадает на долю странствующего человека, а уж странствующего некроманта тем более. Дьюар провалился в сон, едва успев закрыть глаза, и как до странного приятно оказалось просто позволить себе забыться. Не стеречь костер половину ночи, не развешивать вокруг стоянки охранные амулеты, не прислушиваться к шепоту духов, а всего лишь закрыть глаза.
Казалось, он сделал это мгновение назад. В памяти не осталось никаких отголосков сна, а голова все еще была тяжелой, затуманенной усталостью даже больше, чем вечером. Мысли путались, беспорядочно мельтеша от схватки с обезумевшим духом к девчонке на лесной дороге и обратно. Но громкие испуганные голоса врывались на чердак откуда-то снизу и были вполне реалистичными, настоящими. Дьюар, нехотя разлепив глаза, огляделся. Сидевший рядом Акила выглядел встревоженным и растрепанным, как всполошившийся воробей. В предрассветных сумерках выражения его лица разобрать не удавалось — только глаза лихорадочно поблескивали, пока он спешно поднимался.
— Пойдем, вдруг наша помощь окажется кстати. Нельзя ведь пользоваться чужим гостеприимством и игнорировать неприятности...
Даже не озаботившись зажечь лампу, он решительно бросился к лесенке. Хлипкие ступени натужно заскрипели, угрожая вот-вот обломиться под весом. Захрустели жалобно, но выдержали. Услышав, как Акила мягко спрыгнул внизу, Дьюар последовал за ним. Спускался он из полумрака в полную непроглядную темень, и само это уже навевало недоброе предчувствие. На голову сыпались мелкие клочки сена, чуть светлеющий треугольник чердачного окна оставался все дальше, и одновременно с тем крики становились все разборчивее.
