Таня Гроттер и магический контрабас

ЗАГАДОЧНЫЙ КОНТРАБАС И КРОЛИК СЮСЮКАЛКА

— Доешь позавчерашнюю лапшу. Она слегка слиплась, но ты можешь ее разогреть. Только не вздумай при этом поджечь квартиру — с тебя станется, — хмуро сказала тетя Нинель.

— Спасибочки! — насмешливо выпалила Таня. — А почему, интересно, Пипа ее не ест? Боится, что лапша обмотается у нее вокруг зубов? Или полезет из ушей? С ее прической это было бы довольно миленько.

— Помалкивай! А то без завтрака останешься! — рявкнула тетя Нинель.

Сообразив, что даже позавчерашняя лапша лучше, чем ничего, Таня схватила вилку.

После той истории в музее прошло три с половиной дня. Первый день вообще был кошмаром, потому что, когда Таня вернулась домой, там уже обо всем знали. Оказалось, что Ирина Владимировна и Ленка Мумрикова позвонили почти одновременно и, тараторя, наперебой сообщили каждая свою версию. Что это были за версии, Таня точно не знала, но Дурневы страшно взбесились. Похоже, они решили, что меч украла именно она, а даже если и не она, то произошло это не без ее участия.

— Говорил я, что ты кончишь тюрьмой! — топая ногами, заорал дядя Герман. Потом он схватился за бок и рухнул на стул. — У меня разрывается сердце! Когда я узнал об этом, то съел девять шариков гомеопатии вместо семи! — взвизгнул он. — Если я теперь умру, это будет на твоей совести! Какое пятно на моей депутатской карьере!

— Герман! Сердце не там! — прошептала тетя Нинель.

Пипа просунула голову на кухню.

— Она все специально подстроила! Ошпарила меня, а сама на экскурсию... — пискнула она.

Для насмерть обваренной чаем она выглядела совсем неплохо, разве что покрылась большущими, с полкулака, прыщами. Но это оттого, что сожрала слишком много сладкого...

— Закрой рот! — не выдержав, прикрикнула на Пипу Таня. Ее нервы были на пределе, слишком много она сегодня пережила. Ей чудилось, что внутри ее натянута тонкая струна, которая вот-вот порвется.

— Как ты разговариваешь с сестрой? А ты, Пипа, иди! А то еще нахватаешься от этой уголовницы! — поджимая губы, сказала тетя Нинель.

— Блох! Пусть катится к своему папаше! — быстро добавила Пипа.

Таня вскочила. Внезапно дверца холодильника, рядом с которым стояла Пипа, распахнулась и двинула ее по носу, да так стремительно, что та и увернуться не успела. Дочка дяди Германа заверещала и схватилась на нос, мгновенно распухший до размеров большой сливы. Таня удивленно уставилась на свои руки. Как странно! Она ведь только подумала об этом, как тотчас дверца открылась сама. Невероятно!