Школьники Хогвартса, о которых мы никогда не узнаем

Распределение на факультеты или неожиданное знакомство. 1 курс.

В зале ожидания было тесно и шумно. Все одиннадцатилетки, поступавшие в Хогвартс, очень переживали, они перешептывались, косились на привидений и постоянно толкались. Гвендолин, очаровательная девочка с длинными густыми светло-каштановыми волосами, которые растрепались после долгой дороги, очень старалась казаться более взрослой и делала попытки успокоить нескольких разбушевавшихся ровесников. Однако ей долго не удавалось выдерживать серьезную мину и она рассыпалась в том нервном смешке, который обычно вырывается у детей в предвкушении чего-то очень большого и важного. Это было распределение. Совсем растеряв свою надутую взрослость, Гвен поддалась общему восторгу и стала подпрыгивать от удовольствия. Её старшая сестра Элоиза часто рассказывала ей о Хогвартсе в своем привычном надменно-покровительственном тоне, и Гвендолин, которая уже давно привыкла к её странноватому опекательству, покорно сидела рядом и ловила каждое слово сестры. Гвен часто завидовала Элоизе, та была уже пятикурсницей факультета Слизерин, старостой курса и считалась одной из самых примерных учениц. Родители уважали её мнение, смеялись над её шутками и гордо переглядывались, когда брюнетка, подергивая стройным плечиком, рассуждала о своем будущем и своей карьере, о которой она мечтала и к которой стремилась.
Хотела бы я знать, кем буду в будущем! - задумалась девочка. Её мысли метались от желания пойти по стопам родителей и продолжить их бизнес до странной (для многих её родственников) мечты стать целителем и работать в Святом Мунго.
Но сейчас более важный вопрос стоял перед ней. Через пару минут должна была прийти профессор МакГонагалл и забрать их на церемонию распределения, поэтому девочка думала, в какой же факультет её отправят. Склонная к самоанализу, девочка понимала, что одной чистоты крови для распределения в Слизерин ей будет недостаточно, уж слишком чужды ей принципы сестры и отца: она всегда злилась, когда отец прощал Элоизу, потому что та не попалась на какой-то их общей проделке. А самой Гвен часто доставалось за двоих, потому что когда приходило время отвечать, она сбивалась, краснела и, несмотря на знаки глазами, которые показывала ей сестра, все равно в конце концов рассказывала всю правду. Элоиза в такие дни закатывала глаза, говорила: Да ну тебя, дурочка, что наплести не могла что ли? Сама же девочка всегда чувствовала за собой вину за неумение врать и выкручиваться, она знала, что только таким образом Элоиза и получила образ примерной ученицы. Если бы учителя только знали, кто стоит за множеством проделок и проказ. Но каждый раз староста совершенно случайно оказывалась на месте взрыва туалета, пропажи гриффиндорских метел и около разукрашенной в зеленый кошки Филча. И глядя в её незамутненные чистые голубовато-зеленые глаза, даже проницательная профессор МакГонагалл не смела обвинять в ужасных поступках этого ангела во плоти.
Гвендолин очень любила слушать эти истории сестры, когда та их рассказывала, она казалась особенно живой, не такой как обычно. Она смеялась до слез или пугалась до ужаса, слушая эти похождения, новоиспеченная первокурсница понимала, что она бы сама никогда на такое бы не решилась.
В свои 15 у Элоизы Фоам было достаточно поклонников, и Гвен была не удивлена, ведь сестра была красива (намного красивее ее самой, как ей казалось), ее волосы были темнее, из-за чего кожа казалось бледнее, чем была на самом деле, длинные ресницы, распахнутые глаза и стройная фигура. Несмотря на все эти черты, которыми она без сомнения обладала, каждое лето Гвен выслушивала сокрушительные вздохи сестры по поводу того, что она поправилась на жирной хогвартской еде. 
Гвен, несмотря на все недостатки и ссоры, любила сестру, ей казалось, что за ней она всегда в безопасности и можно не бояться проблем и не тревожиться, ведь слизеринка всегда все разрешит и убережет "неприспособленную глупышку" (прозвище, которая она ей дала) от всех бед.