— Я самодостаточна, а ты чересчур джентльмен.
Она медленно выдыхает, и теперь я стою окутанный облаком едкого табачного дыма.
— Звучит как упрёк.
— Боже упаси, — она поднимает руки вверх в знак капитуляции над моим заведомо проигрышным обвинением. — Каждый живёт, как хочет.
— Не все могут позволить такую роскошь.
— Возможность быть собой — это роскошь? — Она не прикрыто заливается смехом, будто я сказал что-то из ряда вон.
— Общество всегда диктует правила и загоняет в рамки, которые со временем сжимаются сильнее. Ломать эти рамки — значит быть или бараном или гением со стальными яйцами, — пожимаю плечами и бросаю окурок в урну, при этом не замолкая:
— И как ты понимаешь, гениев единицы.
— Чтобы понять, что тебе нужно и чего на самом деле ты хочешь — не обязательно быть гением. Или косить под него, — недвусмысленная колкость брошена в мой адрес. И кажется, это веселит женщину.
— Может, всё-таки скажешь, как тебя зовут?
Догадываюсь каким будет ответ, но любопытство и чувство некоторой неудовлетворённости покоя не дают. Около получаса назад мы условились, что никчему знать имена друг друга, ведь эта встреча случайна. Словно разовая, но для обоих выгодная в чём-то акция.
— Вика.
Она тушит сигарету, методично втирая окурок подошвой своих туфель прямо в асфальт. С вызовом смотрит на меня, проверяя: поверю или нет. Не поверю, но сделаю вид, оставив в этом вечере один не закрытый Гештальт.