Это будет холодная осень. Представляешь, дыхание пряча, ты идёшь по продрогшей аллее.
А когда я умру, ты заплачешь?
Это будет прекрасное утро. Утром кто-то тебя поцелует, только я буду гордым, как будто тот, кто умер, совсем не ревнует. Это будет совсем понедельник. Не люблю понедельники с детства, целый день ты проходишь бездельник, будешь путать и цели, и средства. Обстоятельства – даже не скажешь, ни одной разрешённой задачи, ты устал от обыденной лажи, ну а я... умер.
Ты заплачешь?
Застоявшаяся радость – в детях, в телевизоре, в кухне за плиткой, мой счастливый, я путался в сетях, и вот – нет этой гордой улитки. Все амбиции, видишь, спасли ли? Искололся и алкоголик? Нет, с тобою и врозь мы же жили, только я прогорел, как спичка.
Ты заплачешь и выйдешь из дома. Остановится сердце?
Едва ли, никогда не узнавшие, кто мы, мы не любим, чтоб нас узнавали. Ты навзрыд, на коленки, к вокзалу побежишь, задымишь сигаретой, почему же тебе не сказали, что навеки закончилось лето? Позвонишь – недоступен, разбился или просто не стало со скуки. Не проверивший, что же случилось, ты в бессилье заламывать руки станешь. Скажут: "А кем приходились?"
Замолчишь и сломается датчик. И какие мечты там не сбылись, разве важно?..
Конечно, заплачешь.
Вот за это, почти и не помня, ненавижу тебя, ненавижу, сладкоголóсый, выдранный с корнем, на кого-то зачем-то обижен, не пускаешь меня, не пускаешь, умереть и забыть не пускаешь, не поёшь меня, не презираешь, только жадно глазами читаешь.
Это будет холодная осень. Тёплой осени больше не будет. Только я буду знать – эта проседь обо мне. И меня не забудет.
Да, когда я умру, ты заплачешь и поймёшь, каково расставаться. Только, взрослый и глупый мой мальчик, обещай и тогда не сдаваться.