Прикажи мне - и увидишь

Часть 4,Тони решает свои психологические проблемы

В чем дело, Тони понял сразу. Отец, хоть всю жизнь и твердил ему о том, что он должен был родиться доминантом, сам оказался сабом, и именно он начал полномасштабную кампанию, призванную свести дискриминацию сабмиссивов к минимуму. Именно при нем в СМИ перестали акцентировать внимание на том, что великий и могучий Говард Старк, построивший огромную технологическую империю — саб. Неосторожный журналист, использовавший словосочетания "вопреки природным наклонностям" или "несмотря на свой модус" по отношению к Говарду, мог попрощаться с профессией навсегда, вылетев из своего издательства с волчьим билетом. Он вкладывал огромные деньги в общественные организации, боровшиеся за права сабов, и привлекал к этой проблеме всех, кого мог. Именно при Говарде люди в первую очередь стали личностями, а потом уже домами или сабами.Тони понимал, что Говард просто хотел доказать, что сабы — не люди низшего сорта, о которых можно вытирать ноги, потому что так думал сам. И то, как он расстроился, когда у уже прекрасно соображающего что к чему пятилетнего Тони определили модус, это только подтверждало. То, что Говард так и не вступил в одномодусный союз, сначала влюбившись по уши в капитана Америка, а потом женившись на высококатегорийной Марии, которую он, стоило признать, не любил, это только подтверждало. Тони уверен, что, уродись отец доминантом, никакой речи о равных правах бы даже не шло, но миру повезло: Говард родился сабом, а потом повезло еще больше — когда сабом родился Тони.Тот стал продолжать политику своего отца, изменив ее направленность. В мире Тони все люди равны. Точка. Достойны одинаковых прав, могут занимать рабочие места согласно своему профессионализму, а не модусу, получают одинаковую оплату и прочее, прочее, прочее.Не саб сбил дома в автокатастрофе, и не дом избил саба в бытовой драке, а один человек — другого. Не саб гениально сыграл в кино, и не дом спас человека из пожара, а человек.Тони радовался, что его усилия приносили плоды: Роджерс в первые дни пытался доминировать, но быстро понял, что с Тони это не пройдет, остальные даже не пытались. Одномодусные союзы процветали, триады ради легализации таких браков ушли в небытие, а упоминания о модусе по телевизору или в газетах практически не встречались.Смешно вспоминать, как вытягивались лица клуш из старого света, когда Тони стал выходить в свет с моделями обоих модусов. Вслед за ним многие известные люди перестали скрывать собственные одномодусные связи, и это, по мнению Тони, огромная победа.Еще несколько поколений — и о модусе перестанут вспоминать за пределами спальни, ведь уже сейчас сложно встретить саба с оповещающим браслетом, хотя стилизованные ошейники все еще были в ходу, но никого не удивляло, если саб его не носил.Именно поэтому мнение Питера, что, раз Тони супергерой, стоит во главе компании и ведет себя уверенно, то обязательно доминант, оскорбило до глубины души.— Понятно, — еле сдерживая себя, процедил Тони сквозь зубы, поднимаясь с места. — Хоть википедию про меня почитал бы на досуге, что ли.Игривое настроение как корова языком слизнула: да как Питер мог? Да откуда в голове ребенка, выросшего в двадцать первом веке, подобные стереотипы?— Зачем? — заметив реакцию Тони, с нотками паники переспросил Питер, и на его лице медленно стало проступать понимание. — То есть...— То и есть, — выплюнул Тони, не скрывая своей злобы. Она клокотала внутри и подступала к горлу, перехватывая спазмом и не давая вдохнуть. Глаза защипало — нужно уйти отсюда побыстрее, пока по щекам не потекли позорные слезы.— Тони, я не знал, — Питер преградил ему путь к двери. — Честно, не знал.— Да я уже догадался, — с горечью сказал Тони, обходя его. — Стой! — Питер протянул руку, чтобы его остановить, но тут же убрал ее, сообразив, что удерживать сейчас Тони физически — не самая лучшая идея. Видимо, по той же причине он не стал использовать свои возможности доминанта, за что Тони ему был благодарен: не хватало еще подобного позора. — Давай обсудим, как взрослые люди.Взрослым человеком быть не хотелось. Обсуждать тоже. Но Тони бы не достиг всего того, чего достиг, если бы каждый раз убегал от ответственности, поэтому он остановился у самой двери и несколько раз глубоко вдохнул.— Вот так, — успокаивающе проговорил Питер, подходя сзади и проводя ладонями по его напряженным рукам от плеча к локтю. — Давай ты присядешь и попьешь водички?Тони позволил усадить себя в то же самое компьютерное кресло и даже сделал несколько глотков воды из бутылки, которую ему дал Питер.— На википедии, кстати, про твой модус ни слова, — бросил тот будто между делом, без малейшего укора, пока что-то искал в шкафу. — Как и где-либо еще, поверь, я искал.— Ты же понимаешь, что проблема не в этом? — сощурился Тони. — А в том, что ты, не спросив, наделил меня наиболее, по твоему мнению, подходящим мне модусом. То есть, по твоему мнению, сабы — низшие существа. И это в корне меняет дело.— Да с чего ты это взял? — тем же мягким тоном спросил Питер, опускаясь перед Тони на колени и, предварительно попросив разрешения взглядом, получил неуверенный кивок, сложил ладони Тони вместе, а потом, придерживая запястья, обернул их галстуком ужасающей расцветки.— Что ты, блядь, делаешь? — возмутился Тони, пытаясь развести руки.— Т-ш-ш, — Питер придержал их, — я не завязываю, видишь? — и, сделав еще один виток, оставил концы галстука свисать свободно.Тони цель этого действия до конца так и не стала ясна, но не признать того, что ему стало спокойнее, и истерика перестала маячить на горизонте, он не мог.Питер сел на пятки между его коленей и положил на них ладони так, чтобы Тони их видел.— Очень провокационно выглядит, не находишь? — не упустил случая съязвить тот.— Тебя напрягает? — Питер не двинулся с места, но чуть сжал пальцами его колено. От его взрослого, серьезного взгляда по спине побежали мурашки. — Я хочу равного разговора, поэтому ты — со связанными руками, а я — на коленях. — Опустился, значит, со мной на один уровень? — Тони понимал, что говорит обидные слова, что Питер их не заслужил, но тот в этот момент будто бы олицетворяет собой все унизительные стереотипы о сабах, с которыми Тони встречался в течение жизни.Все же стоило сделать паузу и прийти в себя.Срочно нужно собраться и посмотреть на ситуацию, отрешившись от эмоций.— Не передергивай, а? — Питер нервно и поэтому криво улыбнулся. — Я замечательно отношусь к сабам, вовсе не считаю их какой-то низшей кастой, правда. Просто после смерти дяди у меня нет близких людей с таким модусом. Не было, — поправился он, розовея щеками. — Я очень рад, что теперь есть, — смущенно сказал он. — Да, я считал тебя домом, но знаешь с какого возраста я это считал? Мне было шесть, когда я сказал маме, что женюсь на Железном человеке, и она сказала, что такие люди как ты не женятся на таких, как я. И я тогда, своим детским мозгом, решил, что это потому, что мы оба доминанты, — он сделал паузу, и Тони в этот момент осознал, что, воспользовавшись случаем, Питер неосознанно поглаживает его большим пальцем по внутренней стороне колена. — Других причин мне тогда в голову не пришло. И нечего смеяться, это очень очевидная причина для шестилетнего мальчика! С тех пор я и считал тебя доминантом, и большую часть времени ты не давал мне поводов в этом усомниться, вот. Так что прости меня, пожалуйста, если я тебя случайно обидел или оскорбил, я не со зла и не специально.Питер закончил, но с места не сдвинулся и взгляда не отвел. И рук не убрал, и поглаживания не прекратил.Невозможно было не проникнуться его эмоциями. Как бы Тони ни злился, проблема не в Питере, а в том, какие конкретно взгляды ему приписал сам Тони. Собственные взгляды.Совсем как Говард.Тони зажмурился, пытаясь уложить свою внезапную догадку в голове. Стоило об этом подумать — и что-то будто щелкнуло. Части пазла стали на место. Головоломка сложилась.Будто со стороны Тони услышал судорожный вздох, почти всхлип, и с ужасом понял, что этот звук — его. — Остановимся на недоразумении, карапуз, а то и мне придется просить прощения, — Тони передернул плечами и вместо извинения протянул вперед все еще сложенные вместе руки. — Завязывай.— Правда можно? — расцвел улыбкой Питер и, подхватив края галстука, завязал его на узел поверх витков атласной ткани, обхватывающих запястья. Отвратно завязал, хоть и крепко: галстук придется разрезать, чтобы снять, но его не жалко. Главное, что начало положено, а знания придут, сам же Тони и покажет, как надо.Питер выпрямился и встал рядом, позволяя Тони уткнуться лицом себе в грудь и зарываясь пальцами в волосы на затылке.— Позаботиться о тебе? — спросил Питер с такой нежностью, что сердце защемило.— Пожалуйста, — прошептал Тони, уверенный, что его услышат.— Хорошо. С этого момента и пока я не развяжу тебе руки никаких "карапузов", "шкетов", "паучков" и прочих "малышей", договорились? Меня вполне устроит Питер.— Oу, господин Питер, — усмехнулся Тони тому в футболку.— До господина я пока не дорос, — мягко возразил Питер. — Хотелось бы, чтобы, если ты когда-нибудь меня так назовешь, это шло от сердца. Ладно?— Договорились, — его серьезность передалась и Тони. Тот даже задумался, всегда ли Питер будет таким собранным и сосредоточенным во время их сессий? Будто сложную задачу решает, а не удовольствие получает.С другой стороны, Тони невероятно ждал и хотел увидеть сурового Питера. Наверняка еще то зрелище! Фантазия тут же подкинула картинку командующего короткими, четко сформулированными фразами Питера: высоко поднятый подбородок, выпрямленная спина, властная подавляющая аура... По телу Тони побежали мурашки предвкушения.— Как ты относишься к обнажению? — уточнил Питер, делая шаг назад и окидывая Тони цепким изучающим взглядом от ног до головы.— П-ф-ф, — закатил глаза Тони.Будто одежда на самом деле что-то решает, смешно даже. Все дело в самоощущении. Несколько дней назад Тони смущало даже отсутствие футболки, настолько ему было неуютно в принципе. Сегодня — совсем другое дело, сегодня Тони в себе уверен.— Не "п-ф-ф", а "да" или "нет", — в тоне Питера не было и нотки недовольства. — И я надеюсь, что мы избежим шуток насчет того, что мне не терпится увидеть тебя без одежды.— С языка сорвал, — улыбнулся Тони. — "Да" только потому, что мне не терпится увидеть твою реакцию на меня без одежды.— Так как снять с тебя футболку прежде чем завязать руки, я не догадался, то, надеюсь, она тебе не дорога как память, потому что я ее испорчу, — предупредил Питер, прежде чем снова полез в шкаф за чем-то. Когда он обернулся, Тони рассмотрел в его руках маску для сна с паучьей символикой, оставшуюся, видимо, с тех времен, когда Тони с Пятницей только-только обставили комнату паучка — то есть Питера — и нашпиговали ее всем, что хотя бы теоретически могло понадобиться ему в повседневной жизни.Пижаму с паучьей символикой Тони тогда заказал еще и своего размера, уж больно умилительный вышел дизайн.— А я все думал, зачем она мне, но ведь понадобилась, — фыркнул Питер, откладывая ее на стол. — Я б ее сразу на тебя надел, но ты хотел видеть мою реакцию, так что надену попозже.Послушно встав на ноги, Тони позволил снять с себя брюки и обувь с носками, а потом и футболку. Ожидалось, что Питер разрежет ее ножницами, но тому это, видимо, и в голову не пришло, хотя ножницы лежали там же, на столе.Между прочим, это была очень крепкая, качественная, почти новая футболка. Даже будь она более ветхой, только в кино герои рвут друг на друге одежду, на деле это очень сложно делается, если ты не мутант с суперсилой, конечно, но под пальцами Питера она разошлась почти без сопротивления.Тони не сказал этого вслух, но его безусловно восхитило это непроизвольное проявление силы. Он часто видел, как Питер делает что-то, что выходит за возможности обычного человека, но подобная мелочь, сделанная не задумываясь, почему-то подействовала на Тони ошеломляюще.Он стоял перед Питером в одних шелковых боксерах, и с удовольствием видел восторг в его глазах.— Суперски выглядишь, — сделал тот комплимент.Тони ожидал что-то вроде "для своего возраста", но продолжения не последовало.— Мне кажется, у слова "обнажение" немного другое значение, — проговорил Тони, придав предложению вопросительный оттенок приподнятой бровью.— С полным обнажением обождем, — покачал головой Питер. — Меня и так вполне устроит. Нормально чувствуешь себя?"Бывало и получше", — хотел сказать Тони, но вместо этого только кивнул.— Стоп-слово? — будто это что-то для него обыденное, уточнил Питер, но Тони-то видел, как заполошно бьется жилка у него на виске: волнуется.— Говард, — определился Тони после паузы.Какой нахрен "Говард"? Зачем он вообще это сказал? Кто так вообще выбирает стоп-слово?— Хорошо, — Питер подхватил со стола маску и подошел вплотную. — Я не собираюсь делать с тобой ничего, что бы входило в твой красный и желтый списки, но если вдруг почувствуешь себя неважно, не стесняйся, ты же понимаешь, что я по неопытности могу что-то не то сделать. Хорошо?— Да, — Тони сомневался, что Питеру в силу плюшевости характера придет в голову что-то действительно травмирующее, физически или душевно, но стоит привыкать делать все по правилам.Кстати, а откуда он знает, что конкретно входит у Тони в табу?— Вероятность повторной сессии с мистером Паркером при самом пессимистичном прогнозе, босс, была девяносто семь и четыре десятых процента, и я взяла на себя смелость ознакомить его с вашими списками и медкартой, — словно услышав его мысли, пояснила Пятница. — Во избежание последующих травм.Питер на мгновение испуганно распахнул глаза, но быстро справился с собой.— Я бы предпочел, чтобы ты в будущем спрашивала разрешение на подобные вещи у хозяина, — явно огорченным тоном проговорил он и добавил тише: — Прости, я не знал.— То есть Пятница отправила тебе мой райдер, и ты все равно думал, что я дом? — в голове Тони не укладывалось, как можно было не сообразить, когда тебя чуть ли не носом тычут в правду.— Я... — Питер густо покраснел, отводя взгляд. — Черт.И тут Тони догадался, в чем дело: наслушавшись Брюса, Питер решил, что ему так "тонко" намекают, что теперь очередь Питера быть снизу. Поэтому составление райдера так подзатянулось, ведь он пытался понять, что менее всего пугает из большого разнообразия практик, упомянутых в райдере Тони — почему нет, тот любил насыщенные и интересные по наполнению сессии, имел высокий болевой порог и тягу к экспериментам. — Ценю твою жертвенность, — как мог, спокойно заметил Тони. — Но кончай с ней, делать то, чего не хочется — хреновая идея, поверь мне. Как бы ты ни относился к партнеру.— Я просто хотел попробовать, — почему-то шепотом ответил Питер. — Я не собирался врать тебе, если бы не понравилось.— Хорошо, — пояснение действительно успокоило Тони. Каким-то внутренним чутьем тот чувствовал: действительно не собирался.Что не уменьшило бы ущерб, если бы у них действительно дошло до смены модусных ролей. Тони бы удивился, конечно, и, скорее всего, они бы разрешили свое недоразумение до, а не после сессии, но могло и не повезти. Хотя вряд ли: Тони не был любителем доминировать в тематическом смысле этого слова, несмотря на среднюю категорийность.— Ты не подумай, что я боялся, — Питер аккуратно надел на Тони маску и заботливо поправил волосы. — Ладно, боялся, — признался он. — Но не больше, чем сейчас боюсь накосячить. Так что, если так не принято или тебе будет не ок, говори, очень тебя прошу.Тони не стал отвечать, только едва заметно кивнул, привыкая к темноте вокруг. То есть серьезно, неизвестно что производитель засунул в эту маску, но на него будто черную дыру надели. Вероятно, это было не так, просто Тони слишком давно не оставался во время сессий без зрения.Непроизвольно все другие чувства обострились: Тони ярче, чем раньше, чувствовал ворс ковра под ступнями, едва заметный ветерок от климат-контроля, слышал звук выдвигаемого ящика стола, практически неразличимое дыхание Питера.Тот проверил, насколько свободно связаны запястья, согнул руки Тони в локтях и прижал их к его телу, после чего крепко обнял. Не успел теряющийся в догадках Тони даже предположить, что его ожидает, как они резко поменяли положение в пространстве, переместившись на потолок. От неожиданности Тони обхватил Питера ногами так крепко, как мог, и запаниковал, потому что не смог сделать то же самое руками.Когда первый испуг прошел, Тони даже улыбнулся: на потолке у него сессий еще не было. Он надеялся, что Питер учтет тот факт, что у нормальных людей от того, что они долго находятся вверх ногами, к голове приливает кровь, потому что очень бы не хотелось говорить стоп-слово из-за подобной мелочи.Ощущения были своеобразными — Питер держал его крепко, хоть и одной рукой, скорость, с которой колотилось сердце, понемногу снижалась, волосы непривычно свисали вниз, — но интересными. Что-то тихонько шелестело, почти неслышно щелкали веб-шутеры.Питер что, собирался его связать паутиной? Тем временем они поменяли положение в пространстве, став уже не перпендикулярно, а под углом к полу. По крайней мере, Тони так показалось. Он очень надеялся, что Пятница ведет запись (обычно камеры в комнате Питера были выключены: вся эта чепуха о конфиденциальности), потому что было очень интересно узнать, как Питер это провернул.— А теперь отпусти меня, — сказал Питер, но Тони еще больше обхватил его ногами, думая о том, что должен будет удержаться, даже если Питер перестанет его поддерживать за спину. — Ну-ка, смелее, лететь недалеко.— Нет, — инстинктивно мотнул головой Тони. Лететь было действительно недалеко — метра три, три с половиной, в комнате довольно высокие потолки — но даже с такого расстояния он не соберет костей. Они же не на каком-то там дерьмовом тренинге на доверие, где он должен продемонстрировать, что доверяет партнеру. И не сказать, что он не доверял Питеру: тот, почти со стопроцентной вероятностью, перехватит Тони у пола, но нафиг такие приключения!Питер выдохнул с досадой, и на секунду Тони обожгло страхом, что тот сейчас ему прикажет.— Ничего, когда-нибудь ты мне будешь доверять, — скрывая огорчение, проговорил Питер, и они снова поменяли положение в пространстве.Из-за этих акробатических этюдов и закрытых глаз, у Тони закружилась голова. К тому же их немного качало, хотя это, наверное, ему показалось. Он медленно задышал, подавляя тошноту: только этого их странной сессии не хватало.— Теперь-то отпустишь? — они упали на что-то мягкое, и Тони очень правильно вдавило в это что-то весом лежащего сверху Питера.Покачивание становилось все ощутимее."Паутина!" — догадался Тони, ослабляя хватку, а потом и вовсе опуская ноги по сторонам от ног Питера.— Молодец, — похвалил тот, и тепло его тела сверху исчезло. И это было хорошо: от ерзаний в непосредственной близости от паха Питера внизу живота уже начало накапливаться возбуждение, что, в общем-то, не было странным для саба посредине сцены, но Тони пока не хотелось бы знакомить Питера с сексуальной стороной темы.Тот тем временем зафиксировал лодыжки Тони паутиной и исчез.В результате Тони оказался будто бы парящим в воздухе, но при этом связанным по рукам и ногам и ничего не видящим. Он мог сесть, но при этом паутина начинала угрожающе покачиваться и, сколько бы он себя не уговаривал, что она выдерживает вагоны, тело стремилось привести систему в наиболее устойчивое положение, а значит, вытянуться и занять как можно большую площадь.Лежать со связанными спереди руками было довольно удобно, хотя плечи, Тони знал, скоро начнут затекать.— Она растворится где-то через полчаса-час, — подал голос Питер откуда-то сверху. — И я тебя поймаю.— А до этого что? — поинтересовался Тони, тщательно скрывая свое опасение, что все это время ему придется просто так лежать, наедине с собой и физически ощутимым взглядом Питера.— А до этого ничего, — сказал тот совсем близко. Походу, он стоял на потолке, и его голова была в паре дюймов от уха Тони. Значит, если что, падать действительно не слишком высоко. — Серьезно, тебе просто необходимо расслабиться, — продолжил Питер. — Выдохни, никуда не надо бежать, идти или лететь. Все невзгоды позади, все хорошо, прислушайся к своему телу, оно явно что-то хочет тебе сказать.Тони пытался не вслушиваться в ровный, успокаивающий голос. Он не хотел погружаться в себя: внутри, в его дворце мыслей, жили такие монстры, что Тони ни за что не хотел бы с ними встретиться, целенаправленно ограничив огромные территории дворца только лишь мастерской и спальней.— Не надо, — прохрипел он, — я не хочу.Если он погрузится в себя, а потом внезапно начнет падать — а он начнет — его сердечный приступ хватит от испуга, и там уже будет все равно, поймает его Питер или нет.— Давай, ты так напряжен, расслабь хотя бы плечи, затекут же, — Питер чуть сдвинул связанные в запястьях руки, и действительно стало легче. — Так чего конкретно ты не хочешь?— Уплывать, — признался Тони, — я не хочу уплывать, там страшно.— Хорошо, тогда держись за мой голос, — предложил Питер, что-то подкладывая Тони под голову. Кажется, свою футболку — она все еще была теплой и пахла Питером. — Ты расслабляйся и слушай мой голос, а я расскажу тебе что-нибудь, договорились?Тони согласно замычал, и Питер стал что-то говорить о том, что он хороший саб, что выглядит просто здорово, когда лежит перед ним как на ладони, такой красивый. Что Тони вообще очень красивый, и безумно нравится Питеру. Что его кроет, когда Тони ведет себя уверенно, но и обнимать его, защищать от всего мира, заботиться о нем Питеру тоже нравится. И что обычный, язвительный и саркастичный Тони вызывает у него желание укутать в одеяло и унести в кровать, но это не значит, что он себе такое когда-нибудь позволит без разрешения...Дальше Тони почти не слушал, концентрируясь больше на звуке голоса Питера, чем на смысле его слов, и, незаметно для себя, все же поплыл, но к тому времени он расслабился и очистил голову настолько, что чувствовал только разливающуюся по телу негу, а не тревогу, как последние несколько сессий в клубах для одиноких.Отсутствие тревоги в тяжелые времена — уже достижение, но испытываемое Тони спокойствие — достижение еще большее. Он будто бы качался на волнах, и его состояние можно было бы сравнить с кучей замечательных вещей: вытянуться на кровати после долгого дня; расслабиться в горячей ванне, вернувшись промокшим и продрогшим с миссии; получить фирменный массаж ступней, о котором никто не должен знать, от Романофф; откусить от бургера из "Бургер-кинга" после нескольких месяцев плена... Список можно было продолжать и продолжать. Уют, расходящееся по всем клеточкам тела тепло, улыбка, не сходящая с губ... В этот момент Тони сам себе напоминал желе. Невероятно расслабленное и довольное, связанное паутиной желе. И ни капельки не жалел, что послушал Питера и позволил себе расслабиться и выбросить из головы все заботы.Неожиданно, но Питер, не делая практически ничего, сделал все правильно. Как это у него получилось, непонятно.Когда паутина, еле слышно шипя, растворилась, и Тони полетел вниз, единственной мыслью, которая пульсировала у него в голове, было "меня поймают". И он не ошибся: упал точно на руки Питеру, который, поставив его на ноги, разрезал галстук и растер задеревеневшие запястья и ладони.Тони посмотрел на его теплую улыбку и неумело скрываемое беспокойство, и, не задумываясь, бухнулся на колени.Питер захлопал ресницами, охнул и придержал его за плечи.— Ты бы, блин, хоть предупреждал, что так сделаешь, — срывающимся голосом прошептал он, позволяя прижаться щекой к своему боку и гладя Тони по голове. — Я не был готов к такому. Судя по тому, как натянулись джинсы у Питера в паху, поступок Тони его нехило так впечатлил.***— Тебе удалось меня удивить, карапуз, — довольно улыбнулся Тони немного позже: уже поднятый с колен, усаженный на кровать и накрытый пледом. Ладони грела чашка с теплым чаем, который Питер умудрился заказать Пятнице незадолго до падения, душу грела успешно проведенная простенькая, но много значащая для них с Питером сессия.Тот посмотрел на его свободные запястья и улыбнулся в ответ: — В следующий раз правило действует до конца сессии плюс чай.— Угу, — согласился Тони, неожиданно для себя испытывающий в этот момент неизмеримую нежность к Питеру, хоть снова на колени становись и сутки с них не вставай.— То есть следующий раз будет? — нерешительно уточнил тот.— Ну да, нужно же тебе все-таки показать, как надо. Обсудить, договор заключить, и вообще, — Тони неопределенно помахал в воздухе рукой, — я прямо жажду снять перед тобой трусы, уверен, ты кончишь в тот же миг, увидев такого неотразимого меня, обещаю!— О, боже мой, я верю, — со смехом простонал Питер.— Я тебе говорил, можно просто Тони, — получил он в ответ.— Прямо на самом деле хочешь или это был сарказм? — Питер заглянул Тони в глаза с надеждой. — Ну, насчет трусов...Тони сделал вид, что задумался.Может, Питер забыл про порку в тренировочном зале, но Тони-то прекрасно помнил, что этот рубеж ими все же был пройден.— Прикажи мне как-нибудь — и увидишь, насколько серьезно, — усмехнулся он.