Прежде чем он начнет охоту

Тринадцатая глава

Он слушал крики женщины, которую похитил из лагеря, и пил самогон из стеклянной банки. Он сидел на крыльце своей лачуги и смотрел, как начинается рассвет. Свет едва проникал сквозь крону деревьев, но те лучи, что всё же пробивались к нему, казались чистыми и золотыми, и сам лес словно оживал.

Эта девушка отличалась от остальных его жертв. Она боролась. Она очнулась до того, как он принёс её в хижину. Ему пришлось снова ударить её рукояткой от топора, лезвие которого он недавно потерял. А потом, когда он сбросил её в яму, которая была похожа на пустую могилу, и прикрыл толстыми листами фанеры, её крики скорее звучали вызывающе, чем походили на мольбы о помощи.

Все его жертвы молили о спасении. Они предлагали ему деньги, секс и всё, что угодно. Но не эта девушка. Она кричала, что когда выберется отсюда, то перережет ему горло, отрежет член, переломает ноги и замучает его до смерти.

Однако её вызывающие выкрики длились не больше часа. Потом они превратились в бессловесный крик; крик, которым она надеялась привлечь внимание возможных туристов, бродящих по лесу. Сейчас её голос звучал хрипло и отчаянно. Очень скоро она не то что не сможет кричать, ей будет сложно просто говорить.

Он знал, что крик ей не поможет. Они находились в глухой части леса, и её никто не услышит. Кроме этого, яма в земле, прикрытая толстым слоем фанеры, приглушала её крик, который на поверхности походил на лёгкую вибрацию воздуха.

Самогон приятно жёг желудок, а утреннее солнце тепло грело лицо, когда он покинул крыльцо и вернулся в хижину. Хижина представляла собой убогую лачугу без удобств. У него не было компьютера, телевизора или телефона. Примерно пять лет назад он отказался и от электричества, решив, что было глупо тратить последние деньги на свет, которым он почти не пользовался.

Хижина состояла из трёх комнат: крошечной гостиной, спальни (которую он содержал в идеальной чистоте) и комнаты, которую он называл кабинетом. По размеру кабинет был больше двух других комнат, но в нём не было деревянных полов, как в тех. Пол был земляной. Он ступил на утрамбованную грязь пола, когда крики и стоны девушки с телескопом начали походить на скрипучее мяуканье.

Она начала бить по фанере. От этого было столько же проку, что и от криков. Фанерные листы были привязаны к тяжёлым деревянным столбам, стоящим по углам кабинета. Даже если девушка решит насесть на листы всем своим весом, они не сдвинутся ни на миллиметр. Один конец верёвки был привязан к деревянным столбам, а второй проходил через две дырки – одна вверху, вторая внизу – в фанерных листах.