Серебряный орёл

Германия выше всех

Нацизм сидела на руках отца, который вошёл в пустой тёмный бар.
- Я думал нас встретят. Ты говорил что нас заждались. - вопросительно посмотрела на отца девочка. - Где они?
- Народ не хочет встретить свою спасительницу? - засмеялся Адольф, оглядывая пустую стойку бара.
- Герр Геббельс, герр Гитлер, фрау Нацизм? - вышел из за барной стойки парень в коричневой форме.
- Где все? - вышел вперёд Йозеф, прищурившись на парня.
- Они сейчас придут. - будто опомнившись вскочил молодой паренёк, вытянув руку вперёд.
Нацизм сонно зевнула, посмотрев заспанными глазками на отца.
- Ты чего проснулась, солнышко? - мурлыкнул оратор, нежно поцеловав "дочь" в лоб.
- Речь ведь мне говорить? - тихо просипела Наци, потирая глаза кулачками.
- Нет. Я рассчитывал, что сегодня я скажу речь самостоятельно. А ты не выспалась после этих дней в тюрьме. - мужчина погладил девочку по голове.
- Если ты можешь справиться без меня, Vater, то я не против остаться дома. - длинные чёрные реснички опустились вниз.
- Gut. Йозеф, пожалуйста, отнеси нашу милую фрау в комнату. - Гитлер поднял взгляд на подошедшего товарища.
Геббельс кивнул, забрав с рук предводителя партии девочку и унося её в комнату. Нацизм прижалась к груди своего сопартийника и уснула крепким сном прежде чем её золотая головка коснулась мягкой подушкой.
********************
Рейх ходил по своей комнате, нервничая.
- Ваше величество? Ваше величество! - пыталась дозваниваться до парня служанка, зашедшая в комнату.
- Да? Что то не так? - поднял голову Третий Рейх, остановившись.
- Вас вызывает матушка.
Слова служанки едва успели прозвучать как Рейх бежал к матери. Матушка редко вызывала его через слуг, обычно она приходила к нему сама, но сегодня всё пошло наперекосяк. Отец проигрывал, его союзники были обесиленны, всем уже было ясно чем закончится война для Германской Империи. Проигрыш был неизбежен. Этот факт приводил в ужас всё немецкое семейство. Рейх не был готов, а молодая идеология, которая должна была бы вести страну за собой ещё не нашлась.
Рейх зашёл в зал, где его ожидали отец и мать.
- Может быть она? - тихо уговаривала императрица Германскую Империю.
- Ни за что. Ты слышала кто она? Чего она хочет? - рыкнул на жену Империя.
- Ты хочешь оставить Рейха один на один с проигрышом!? С нашим проигрышом!? - закричала на мужа Монархия. - Ты хочешь его совсем сломать? Чтобы он страдал!?
- Не хочу. Совсем не хочу. - зарычал на любимую Империя. - Но с этой тварью он сотрудничать не будет.
- Кто тогда!? Скажи мне, кого ты попросишь ему помочь, а? Другие страны? Да, они нам только смерти желают. Австро - Венгрии больше нет. Мы не сможем ничего теперь. Нас убьют, а нашего сына возьмут как игрушку на которой отыграются. Ты этого хочешь?
- Заткнись! - рыкнул ГИ, впервые за долгий брак ударив жену по лицу.
Звук удара отскочил от стен. Монархия пошатнулась и осела на пол, тяжело дыша и дотронувшись пальцами до горящей от удара любимого мужа щеки. Империя с ужасом посмотрел на свою руку, которая зудела от соприкосновения с мягкой кожей возлюбленной.
- Мам, пап? - тихо пролепетал испуганный Рейх, отходя назад.
- Рейх, подожди. - крикнул Германская Империя в спину убегающему сыну.
*********************
Нацизм проснулась через час, сев на кровати и потянувшись. Дневное солнышко проникло в комнату через окошко, потревожив ещё не до конца открывшиеся глазки. Девочка поморщилась, потерев глаза и прислушавшись. Тишина.
Ребёнок тяжело вздохнул, спрыгнув с кровати и босяком пробежавшись по холодному полу. Дверь открылась со скрипом, пропустив девочку в залу.
Голубые глаза быстро пробежались по комнате. Нацизм хихикнула, увидев спящих в разных местах бара.
Адольф спал за барной стойкой, в его руке остался наполовину пустой стакан. Геббельс разлёгся на стульях, около его ног спали сопартийники. Найдя в этой картине некую символичность Нацизм выскользнула на улицу, одев чёрный плащ с капюшоном.
Как только девочка высунулась на улицу, её носик обдул прохладный ветерок, приятные мурашки пробежались по тельцу. Немка обернулась через плечо на отца, замерев на миг, а потом побежала по улочкам залитого солнцем Берлина.
Повсюду были слышны звуки с немецким трудолюбием работающего Берлина. Мимо проходили рабочие собравшиеся на завод, дамы с колясками и в дорогих платьях. Нацизм не обращала на них внимания, наслаждаясь свободой и слушая вести про то как пала далёкая Российская Империя и как началась там неразбериха и сумятица.
Девочка бежала вперёд, но вдруг что то привлекло её внимание. В узкой улочке слышались всхлипы на которые казалось никто и ухом не вёл. Нацизм с детским любопытством заглянула в проём между зданиями, пройдя немного вперёд.
- Уходи! Я не вернусь ни к отцу, ни к матери. - всхлипнул мальчишечий голос.
Нацизм обошла мусорный бак, посмотрев на обладателя голоса.
- Я сказал тебе уйти! - крикнул ребёнок, подняв взгляд на девочку.
Наци удивлённо смотрела на мальчика, не каждый день увидишь наследного принца, сына Германской Империи среди помойки.
- Что же, ваше Высочество, делает среди помойки? - ехидно разулыбалась Нацизм, смотря на Рейха.
- Не твоё дело. - рыкнул Третий, прищурив заплаканные глаза.
- Как же не моё? Я вроде всё ещё служу Германии. Пойду сообщу что вы здесь, Ваше величество. Ваш отец волнуется наверное.
Рейх рывком прыгнул к девочке, с силой прижав её спиной к каменной стене.
- Хей. Пусти меня. - зарычала немка, стараясь вырываться.
- Вы! - громко гаркнул солдат. - Вы не.......
Принц быстро покосился на жандарма, а затем не найдя других способов скрыться поцеловал Нацизм в губы, притворившись влюблённой парочкой и заодно заткнув нахалке рот. Девочка старалась брыкаться, возмущаясь наглости принца.
- И-извините. - пролепетал полицейский, тихо убравшись прочь.
Нацизм несильно толкнула мальчика в плечо, но он лишь ехидно разулыбался и углубил поцелуй. Немка взбесилась от такой наглости и укусила наглеца за язык. Рейх отскочил, морщась от боли.
- Какие мы грозные. Принцам вообще то нужно подчиняться.
- Принцы на помойке не валяются. - фыркнула блондинка, развернувшись и выходя из переулка.
- Ох, ты. У кого то острый язычок. А ты знаешь что случается с теми кто дерзит венценосным особам. - двинулся за Нацизм заинтересовавшийся её личностью Рейх.
- Если венценосные особы такие же дураки как ты, то ничего. - фыркнула девочка, возвращаясь по улицам обратно к бару.
- Дураки, значит? Почему ты так считаешь? - Третий обогнал Нацизм, развернувшись к ней и ехидно улыбнувшись.
- Скажи мне, кто целует незнакомцев? - приподняла бровь немка, заметив черты бара.
- Если незнакомки настолько красивые, то почему бы и нет? - оценивающе обвёл взглядом девушку Рейх.
Нацизм цыкнула, показав Третьему язык и поднявшись к двери бара.
- Ты живёшь здесь? - ухмыльнулся принц, покосившись на девочку.
- Нет, в королевских хоромах. - рыкнула в ответ идеология, открыв дверь. - Вы пройдёте, Ваше величество?
- Конечно, фрау. - усмехнулся Рейх, проскользнув внутрь. - Я так и не спросил имя моей спасительницы~.
Парень обвёл взглядом ничем непримечательную комнату и остановил взгляд на главной её украшении - на Нацизм. Девочка фыркнула, подойдя к стойке и нажав на звонок.
В комнату влетел обеспокоенный мужчина, а следом за ним ещё один.
- Привет, пап. - не успела договорить Нацизм, как её крепко обняли.
- Ты где была? Почему одна? Почему никого не предупредила? - задавал вопросы Адольф, не делая перерывов для ответов.
- Я привела баласт. - фыркнула девочка, лениво водя взглядом по раскрасневшимуся лицу отца.
Йозеф и Адольф одновременно повернули головы на гостя, отчего Рейх немного сжался под холодными взглядами. Нацизм выпуталась из объятий отца, обойдя Рейха со спины и пододвинув его в образовавшийся кружочек света.
- Прошу любить и жаловать. Третий Рейх.