В тишине мы двинулись назад через коридор и пустые комнаты, мимо ряда стеклянных резервуаров и далее снова вверх по лестнице. Никто из нас не произнес ни слова, но на полпути к лестничному пролету Райли резко замер, вытянув руку, чтобы остановить меня. В недоумении я посмотрела вверх и увидела, как он странно хмурится, словно пытается уловить что-то за пределами слышимости. – Уэс? Ты меня слышишь? – приложив руку к уху, он сдвинул брови. – Сигнал прерывается, Уэс. Я едва понимаю тебя. Успокойся. Что ты там кричишь… – Нет. – Он остановился, кровь отхлынула от его лица. – Ты это не всерьез. – Еще одна секунда молчания, и он замотал головой. – Черт возьми. Уэс, убирайся оттуда немедленно! Это приказ! Повернувшись кругом, он лихорадочно указал вниз. – Идем назад! – зарычал он на меня, пока я уставилась на него широко раскрытыми глазами. – Двигай, Искорка! Орден здесь… Взрыв, донесшийся сверху, заставил меня подпрыгнуть, и лучи света наполнили лестничный пролет, когда отряд вооруженных солдат в масках ворвался через дверь и начал спускаться вниз по лестнице. Данте – Итак, – начал я, обводя взглядом сидящих за столом драконов и людей, каждый из которых был старше меня. – Расскажите мне, на какой стадии прогресса сосуды. Сосуды. Не клоны. Как «Коготь», так и ученые отказались называть их клонами, невзирая на то, что именно ими они и являлись. Генетическими копиями, выращенными в бочках из ДНК их исходных двойников. Я не знаю, что стояло за таким решением. Быть может, в «Когте» думали, что «клон» звучит слишком унизительно, словно мы как вид будем в каком-то роде принижены из-за создания точных копий самих себя. А возможно, причина крылась в чем-то еще. Лично мне термин « сосуд» казался даже более неприятным, он предполагал, что они находились там, только чтобы быть наполненными. Словно они пусты. Как будто что-то внутри было потеряно. Так или иначе, мои собственные вкусы не имели значения. Как бы мы ни называли их, у меня была работа, которую необходимо закончить, и на этот раз я не допущу ошибки. Я сидел за столом с холодной отрешенностью, наблюдая за каждым из присутствующих. Доктор Олсен, ведущий ученый, восседал рядом с нетерпеливым видом, словно предпочел бы оказаться на работе. Другой человек, ответственный за уход и благополучное развитие сосудов, расположился поблизости. Мистер Шульц был маленьким, во всех отношениях суровым мужчиной, с тонкими губами и непроницаемыми черными глазами. Он, если послушать доктора Олсена, весьма гениально обращался с сосудами, но я бы не доверял его заботе и не верил, что сосуды проживут очень долго. Женщина в очках с толстыми стеклами, сидящая на другой стороне стола, склонилась над своим планшетом, и казалось, что ей крайне неуютно находиться здесь. Или, возможно, так казалось из-за человека, сидящего рядом с ней, он приводил в замешательство. Крупный черный человек с огромными, покрытыми рубцами предплечьями сидел на стуле слева от женщины, поставив локти на стол и подперев руками подбородок. Четыре бледных следа от когтей пересекали его слепой правый глаз. Вид у человека был воинственным. Конечно, он был драконом, молодым человеком, известным просто как Мейс. О нем я знал немного, только то, что он являлся высокопоставленным драконом, который тренировал молодых ящеров для боев и охраны. И что он не был обо мне высокого мнения. Я видел, как он скривил губы в ту секунду, как я вошел, без сомнений, недоумевая, почему находится под начальством некоего тощего детеныша-хамелеона, которого он никогда прежде не встречал. Это было прекрасно. Я не должен ему нравиться; мне просто нужно, чтобы он выполнял приказы. – Прогресс? – повторил доктор Олсен, его голос звучал оскорбленно. – Мы пробудили еще девять сосудов без каких-либо проблем или побочных эффектов, увеличив общее число до двадцати двух. Восемнадцать умеют превращаться и поддерживать человеческую форму как минимум на сорок восемь часов, и, возможно, смогут намного дольше, если мы прикажем. Они в состоянии обучаться и запоминать огромное количество информации за короткий период времени, и, однажды выучив команду, они уже ее не забудут. Я бы сказал, что прогресс колоссальный, мистер Хилл. – Но недавно произошел инцидент, – возразил я, заставив его нахмуриться. – С одним из сосудов. Что-то вышло из-под вашего контроля, это так? – Ну… да, но… – Один из сосудов напал на рабочего, – произнес мистер Шульц, гнусавым голосом прерывая ученого. – Мы не знаем, что стало причиной, но в течение обычной тренировки он обезумел и с яростью бросился на одного из своих тренеров, почти убив того, но сосуд удалось усмирить. После случившегося он снова стал покорным и податливым, но мы держим его в изоляции с момента нападения. – Какие меры можно предпринять для предотвращения подобных атак в будущем? – Пока неизвестно, – ответила женщина, подняв глаза от своего планшета. – Их программирование должно исключать возможность нападения на кого-либо из комплекса. – Она покачала головой и снова уставилась на экран. – Сейчас мы тестируем его отдельно от остальных, чтобы проверить, сможем ли снова использовать. Но, возможно, это просто дефект в клетках головного мозга вызвал такой срыв. Я кивнул и наконец-то обратил свое внимание на другого дракона в комнате, который встретил мой взгляд с холодным равнодушием. – В самом деле, Мейс, это так? – спросил я, и он кивнул. – Я видел сосуд в действии. Как скоро вы сможете довести их до полной боевой готовности? Он ухмыльнулся. – Зависит от множества факторов. – Каких? – От множества. Смогут ли они выполнять приказы? Как быстро обучатся командам? Будут ли они работать сообща, или это больше будет похоже на дрессировку своры гончих, которые ненавидят друг друга. – На его лице обозначилось неприкрытое презрение. – Они собаки, которые выглядят, как мы, и могут принимать человеческую форму, на этом все. – Прошу прощения! – воскликнул доктор Олсен, поднимаясь из кресла. – Собаки? Вы даже не в состоянии осознать всю многогранность этих сосудов, сэр. Их набор генов почти идентичен вашему собственному, и, вероятно, даже превосходит его. Их темпы роста, способность к обучению, да что угодно, было ускорено, и на этапе программирования им привили высочайший интеллект, в то же время способный поддерживать их лояльность. Они настоящее чудо науки, технологий и древней магии, и точно не просто собаки, которые могут менять форму по желанию. Мейс презрительно ухмыльнулся. – Ты говоришь им сидеть, они сидят. Говоришь сделать кувырок, они делают. Один из них кусался и теперь должен носить намордник, чтобы ему позволили находиться вблизи людей. Да, они собаки. Покрытые чешуей, наполовину разумные, летающие собаки. – Он помотал головой. – Вы никогда не убедите меня в том, что эти копии подобны нам. – Достаточно, – сказал я, когда ученый встал уже в полный рост, пылая яростью и негодованием. – Доктор Олсен, пожалуйста, сядьте. Мистер Мейс, не важно, кем являются сосуды, ровно так же, как и ваши личные мысли на их счет не важны. Вы продолжите тренировать их, как следует тренировать каждого новобранца, и вы подготовите их к битве так скоро, как только сможете, потому что этого требует «Коготь». Их успехи и неудачи отражаются на вас – на всех из нас. Организация возложила на нас эту задачу, и наш долг довести дело до конца. – Я прищурился и перевел взгляд на другого дракона. – Если только, конечно, вы не хотите сообщить «Когтю», что проект, на который они потратили так много времени, ресурсов и денег, совершенно пустая трата времени, а объекты исследования – просто способные псы. Мейс пристально посмотрел на меня, его лицо напряглось, затем он самодовольно ухмыльнулся. – Нет, мы не можем позволить им так думать, правда ведь? – проворчал он и наклонил голову. Короткий, простой жест, адресованный мне. – Хорошо, босс, – сказал он, слегка неохотно. – Если это то, чего ты хочешь, я приведу этих драконьих собак в форму в кратчайшие сроки. – Хорошо. – Я улыбнулся, пока доктор Олсен снова сел назад, все еще сердясь. – Мы команда, – напомнил я им. – С общими интересами. Наши цели совпадают, и организация наблюдает за нами. Если возникает проблема или вы нуждаетесь в чем-то, пожалуйста, обращайтесь ко мне. Я обеспечу наш успех любой ценой. – Да, сэр, – произнесли почти все, включая Мейса. – Ну хорошо. – Я кивнул и взглянул на доктора Олсена, единственного, кто не ответил вместе с остальными. – Еще одна вещь, – обратился я к нему. – Вы, как никто иной, понимаете, что этот проект должен завершиться удачно. Мы не можем позволить чему-либо поставить его под угрозу. Не может быть никаких перемен и заминок в плане действий. Ничего, чего бы мы не могли предсказать. – Мне это известно, мистер Хилл, – сказал доктор Олсен. – И, очевидно, вы куда-то ведете. Итак, пожалуйста, перестаньте ходить вокруг да около. Что бы вы ни хотели, чтобы я сделал, выкладывайте уже. – Как вы сказали. – Мой голос стал суровым, и я отбросил собственные сомнения. «Это было необходимо, – сказал я себе. – Я должен убедить команду, работников и «Коготь», что достаточно силен для того, чтобы привести этот проект к успеху. Даже если придется пожертвовать некоторыми вещами». – Сосуд, который атаковал работника, – начал я, наблюдая, как бледнеет лицо доктора Олсена. – Ликвидируйте его. Райли Я отпрыгнул назад, выхватывая пистолет и стреляя в первых сбегающих вниз по лестнице солдат. Выстрелы прогремели в темноте лестничного пролета, сверкая белыми вспышками, пули отскакивали от перил и стен. Солдаты не замедлились, их тяжелая военная бронезащита отражала пули, пока военные поднимали свои штурмовые винтовки «М-4». Произошел выплеск энергии, и внезапно появился небольшой красный дракон, почти вдавивший меня в стену, секунда неопределенности перед тем, как ее челюсти открылись, и столб огня с ревом взмыл вверх по лестнице. В закрытом пространстве он вспыхнул яростным оранжевым пламенем, превращая лестницу в духовку и поглощая первых солдат взрывной волной. Те с воплями боли предупредительно закричали и отшатнулись назад, предоставив нам несколько секунд, чтобы сбежать вниз по лестнице, прежде чем рев штурмовых винтовок присоединился к оглушительной какофонии, когда остальные из отряда открыли огонь. Я бросился к двери первым и настежь распахнул ее, позволяя красному дракону пронестись через вход, прежде чем броситься следом за ней. – Сюда! – зашипел я, пробегая через ряды стеклянных труб и пытаясь спрятаться позади одной из длинных белых стоек. Эмбер проделала то же самое, ближе припадая к полу, подобно коту, ее крылья туго прижались к телу. Выглянув из-за угла, я шепотом выругался. Через помещение, в противоположной стене, открылась ведущая с лестницы дверь, и солдаты ввалились в лабораторию. – Проклятие, – прошептал я, сбрасывая свою куртку и швыряя ее в сторону. – Отсюда нет выхода наружу. Придется пробиваться через них. – Кобура и девятимиллиметровый пистолет присоединились к куртке: было совершенно бесполезно пытаться стрелять во врагов. Эта тяжелая броня просто поглотит пули. Так же когти с клыками преуспеют не лучше. Если я окажусь достаточно близко к солдату Ордена Святого Георгия, чтобы укусить его, он и его друзья будут определенно достаточно близко, чтобы изрешетить меня дырами от пуль. – Сколько их? – тихо прорычала Эмбер. – Сложно сказать. По меньшей мере восемь, может, больше. Я вздрогнул, стараясь прогнать внезапный страх, мрачную действительность ситуации. Мы оказались в ловушке. Я пытался убедить себя, что не было разницы между этим и другими случаями, когда Святой Георгий окружал нас, но мне удавалось выбираться. Мне было известно, как никому другому, что с этого этажа не было выходов. Ни окон, ни задних дверей, ни потайных ходов. Ни единого способа выбраться, за исключением лестницы, которая сейчас была заблокирована вооруженными солдатами. Я не знал, как много военных находилось над нами или, возможно, окружило здание, но шансы на то, что мы сумеем хотя бы добраться до главного входа, казались весьма скудными. Эмбер наблюдала за мной, ее зеленые глаза сверкали во мраке комнаты. Она вжалась в стену, еще сильнее прижав крылья и обвив себя хвостом. Даже со слегка обнаженными клыками и вздымающимися от страха боками она все еще была прекрасной, утонченной и жгучей, чего так желал мой дракон. И она, возможно, умрет здесь вместе со мной. Я устало улыбнулся ей. – Что ж, похоже, твое желание исполнилось, Искорка, – прошептал я, чувствуя, как жар разносится по венам, нарастая с каждой секундой. – К черту ожидание. Если мы переживем это, клянусь, в дальнейшем я буду уделять тебе все свое внимание. Ее глаза сверкнули, и я перестал сдерживать свою истинную сущность, позволив Кобальту вырваться на поверхность. Крылья раскрылись, задев стол, и когти клацали по кафелю пола, когда я склонился вниз и сжался, сильно прижимая крылья к туловищу. Солдаты приблизились к первым столам и начали сканировать ряды лучами фонарей, удерживая перед собой оружие. Я слегка толкнул Эмбер в плечо, и мы прокрались дальше, пригнувшись, как охотящиеся коты, юркнув за столы и держась подальше от лучей света, скользящих по стенам и полу. Солдаты рассредоточились, когда двинулись по проходам, не отходя далеко друг от друга. Я бросил взгляд на дверь и увидел пару охранников, блокирующих выход. И сердце упало. Их слишком много. Мы можем продолжать продвигаться дальше в лабораторию, но очевидно, что в конце концов окажемся в тупике. Или можем рвануть вперед и рискнуть прорваться сквозь град пуль. Эмбер прижалась сильнее, касаясь моего плеча своим, и пульс участился. Я поднял глаза, ее глаза горели безудержной решимостью, и я почувствовал, как неконтролируемый рык зарождается в горле. Как подобный лаве ожесточенный гнев разливается по моим венам. Эмбер принадлежала мне. Была моей половиной. И я буду сражаться с «Когтем», Святым Георгием и целым чертовым миром, чтобы уберечь ее. Я кивнул головой в направлении задней комнаты, и мы поползли к ней. Моя главная задумка заключалась в том, чтобы пару минут избегать солдат, пока я разрабатываю план по спасению наших шкур. Эмбер двигалась следом, совершенно бесшумно, даже когти не стучали по кафелю. Но солдаты оказались ближе, чем я думал. Когда мы перебегали от одной стойки до другой, луч фонарика скользнул над нами, и кто-кто-то закричал Раздались выстрелы, и я весь съежился. Эмбер зарычала, корчась внизу, когда пули посыпались на стол, вдребезги разнося стеклянные колбы над головой. Грохот стоял оглушительный, и я прошипел проклятия, стараясь продумать дальнейшие действия. Я понимал, что солдаты будут стягиваться в это место, мчась между рядами и продолжая стрелять по мере приближения. Но мы не сможем сделать ни шагу, не рискуя получить пару пуль вдогонку. – Сюда! – прошипела Эмбер, опрометью бросившись к столу напротив, и выпустила когти. Пара кабинетных дверей отскочила назад, открыв очевидный выход и аэрозольные баллоны. Проход был как раз впору, чтобы дракон проскользнул в него, и Эмбер лихорадочно замахала мне: – Вперед! Я последовал за ней. Пока мы пересекали комнату, я закрывал двери, разбивал стеклянные сосуды и опрокидывал пластиковые бутылки. Промчавшись через дверь и покинув главный этаж, мы пронеслись мимо стеклянной стены и укрылись позади разбитого стеклянного цилиндра, тяжело дыша. Свет фонарей охватил дверной проем, в коридоре эхом отзывались звуки шагов, и тени заскользили через дверь. Я прижался к полу, сердце колотилось, пока солдаты Святого Георгия приближались к нашему укрытию. «Черт возьми! Снова никакого выхода». – На сей раз нам этого не сделать, так ведь? – Голос Эмбер звучал пугающе спокойно. Темно-красный дракон сжался рядом со мной, наблюдая за появлением солдат сверкающими зелеными глазами. Несколько человек вошли в комнату, держа штурмовые винтовки наготове, пока остальные становились в линию перед дверью, блокируя выход. – Их слишком много. Не улететь, не выбраться через черный ход, нет ни единого пути на свободу, кроме как через солдат Ордена Святого Георгия. – Эмбер. – Я простер крыло, накрывая ее им и притягивая ближе. Она поежилась, прижимаясь ко мне, и у меня внутри забушевал жар. – Прости, – зашептал я, – я никогда не желал такого. Эта жизнь… я знал, в итоге убьет меня. Мне бы хотелось, чтобы тебя не было рядом в момент моей смерти. Ее хвост сплелся с моим. – Я бы не выбрала другой участи. Солдаты уже почти добрались до нашего укрытия, лучи фонариков мелькали на стенах над головами, звуки шагов раздавались совсем близко. Теперь они наступали медленнее, держась осторожно, так как знали, что мы поблизости. Опасно было продолжать разговаривать, хотя мне так много хотелось сказать. Белый луч скользнул рядом, освещая осколки стекла, и я склонил голову. Сердце бешено колотилось, пока свет двигался мимо. Эмбер издала дерзкий гортанный рык, и на мгновение я закрыл глаза, просто ощущая, как она прижимается ко мне. В последний раз я вижу ее такой, представшую в своей прекрасной истинной форме. Если только Уэс не ворвется сюда с базукой – что очень маловероятно – или все из Ордена внезапно чудесным образом изменят своего решения, удача не придет к нам на помощь, не в этот раз. Итак, что мне оставалось. Спасти моих детенышей и структуру, даже если я не смогу больше быть с ними. – Подожди, когда они погонятся за мной, – сказал я Эмбер, не обращая внимания на то, как она хмурится в непонимании. За дверью послышались крики, вероятно, подкрепление солдат Святого Георгия в пути, и я напрягся для последнего отчаянного броска. – Я обезврежу так много людей, как только смогу. Ты просто двигайся к двери. Если снова увидишь Уэса, сделай мне одолжение – скажи ему спасибо. За все. Прежде чем она смогла что-нибудь ответить, я с ревом выпрыгнул из укрытия, бросившись прямиком на линию наступающих солдат, и извергающийся дым окутал меня. Эмбер Я слишком поздно осознала, что говорил отступник. С дерзким рыком Кобальт выпрыгнул из укрытия и ринулся на линию солдат Святого Георгия. Сердце сжалось, я рванула за Кобальтом, в надежде успеть вовремя добраться до него, понимая, что уже слишком поздно. Одна доля секунды отделяла меня от того, чтобы увидеть храброго, стремительного, разъяренного мятежного дракона, убитого прямо у меня на глазах.
