Собственность Принца-Полукровки

Всё переплетено, мне суждено тут помереть еретиком.

Знай, мир, по сути, прост:
Не берите в долг. Не ведите торг.
Стерегите кров.
Не ебите голову, не говорите «гоп».
Берегите психов, чужаков, еретиков.

Ведь всё переплетено:
Телик и террор. С церковью бордели, казино;
Картель и детдом. Над мэрией темно,
Где всей этой системе антипод, ежели с денег за дерьмо?

- Этого не могло быть! – взвизгнула Джинни и тут же со стоном схватилась за голову.

- Могло и было, - спокойно отозвался Гарри и бросил ей флакон с зельем.

- А я-то думаю, чего ты такой отвратительно бодрый, - присвистнула девушка. – Где спёр Антипохмельное, проныра?

- Стояло на тумбочке, - ухмыльнулся Поттер. – Мой заботливый зельевар постарался, сотка.

Джинни осушила остатки зелья и упала на подушку, наблюдать, как Гарри собирает сумку.

- Блин, твой Снейп - волшебник, - облёгченно выдохнула Уизли. – На чём мы остановились?

- На том, что ты вчера изображала дементора, высасывая из Забини душу.

- Блин, Гарри, ты не помогаешь, - застонала Джинни, вставая с кровати. – Я не хочу этого помнить, это позор.

- Странно, вчера ты выглядела весьма счастливой, - пожал плечами Гарри, открывая дверь спальни.

- Это ты меня напоил!

- Ага, в горло заливал, по вене пустил и клизму зарядил водочную. Не пойму чего ты стремаешься? Ну нравится тебе Забини, так будь с ним, - сказал Гарри, спускаясь в гостиную.

- Уверена, он об этом даже не вспомнит, - вздёрнула носик рыжая, пропустив последнюю реплику мимо ушей.

- Мечтай, - усмехнулся Гарри, пропуская её вперед.

***

Прочь из башни, всех послать и мозги на свободу. Взбежать по ступеням, толкнуть дверь и выдохнуть, расслабляясь до предела. Мир становился прекрасным, нет – лучшим, он превращался в человека и обнимал, обнимал, обнимал. Вместе они выглядели уместными и нужными. Живыми. Настоящими.

Он подсел к Северусу со спины и обнял, пока тот шепнул, что-то про «последнюю подпись». Гарри не являл собой абсолюта мечтаний или недостижимый идеал, Северус не считал его глянцевой моделью или идолом, он мог пренебрегать его словами, его молодостью, красотой и статусом, и Гарри чувствовал себя с ним на равных. Тем, кем хотел. А потому спокойно.