monster under my bed

Three

-Как долго ты собираешься меня игнорировать? — прорычал Чимин и сел рядом с Тэхёном за стол в кафетерии, испепеляя гневным взглядом.

Тэхён сухо сглотнул гамбургер и почувствовал, как тот неприятно скатился вниз по пищеводу. Запил колой, откашлялся и глянул на Чимина. Пожал плечами.

— Я просто не хотел разговаривать.

— Знаешь, ты мог хотя бы сказать, что у тебя начался ПМС, — закатил Чимин глаза и своровал с подноса Тэхёна картошку. Вот так быстро он обо всём забыл.

— Иди в задницу.

- Я бы с радостью, но у меня уже есть одна, в которую я регулярно захаживаю, — проурчал Чимин, заискивающе глядя из-под ресниц на Тэ.

Ржавые шестерёнки в голове Тэхёна начали медленно крутиться. Он подвисает, а потом смотрит с удивлением на чужое самодовольное лицо.

— Да ладно, — просвистел Тэхён, — ты Юнги дерёшь, что ли?

— Верно, Ватсон. — Чимин щёлкнул пальцами. Он выглядел удовлетворённым до безобразия, а Тэхён ему даже сказать не мог, что целовал недавно симпатичного мальчика, потому что тот… вероятно, мёртв. — Ты почему не спишь? В игрушки залипаешь? У тебя синяки на пол-лица.

— Я… да что-то рисовать по ночам приспичило. А ты же знаешь — я если начну, не успокоюсь, пока до конца не доведу.

Чимин, конечно, подозрительно сощурился; но всё равно принял, потому что и правда знал о такой тэхёновой особенности. Если вдохновение припрёт — оставалось только ему покорно подчиниться.

I will find you — Audiomachine

Когда Тэхён вернулся с учебы домой, его мама ещё была на работе. Он даже не зашёл на кухню, чтобы перекусить, а сразу же направился в комнату. Разделся прямо на пороге, разбрасывая одежду на полу, и свалился без сил на кровать, лицом вниз в подушку. И отключился сразу же, будто его битой ударили по виску, моментально вырубив. И спалось сначала хорошо, спокойно, без тревог. Снилась его комната, только старая, без ремонта. С уродливыми обоями и с почему-то заколоченным окном. Он напевал под нос и привычно рисовал, вот только… Рисовал не он — Чонгук. Его пальцы тонкие и до ужаса светлые, кожа словно давно не касалась солнца и от недостатка меланина побелела. Он рисовал дерево с лужайкой, которую можно рассмотреть в щелке между досок в окне. Он хотел оказаться там, на улице, но не мог, и поэтому рисовал себя возле этого дерева, мечтая выбраться наружу.