Юноша или чудовище, люди или чернокрылые птицы, солнце или бог? Вопросы, что треплются в уме каждого бунтовщика, идущего против спасения человечества. Действительно ли правильно они поступили, действительно ли их ждёт свет впереди?
Или же кровь?
П...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
На самом деле, битвы не последовало. Вопреки моим ожиданиям, в реальности, в отличие от фильмов, люди сначала пытались... что-то сказать, договориться или как минимум призвать сдаться.
Поэтому мы стояли с Коулом, готовые к обороне, а окружающие нас, из ниоткуда взявшиеся враги выжидающе смотрели.
Во главе их стоял Витольд Сорокин, отец Августа. Он смотрел на нас спокойно и с тем же настороженно, будто бы пытался сохранять спокойствие и не спустить на нас тут же своих подчиненных словно свору собак.
— Как они нас нашли? — как будто спрашивая самого себя, тихо осведомился Коул, подпирая меня спиной.
— Меня больше интересует, почему ты их не почувствовал, — ответил я, вертя в руках свой небольшой обсидиановый кинжал.
— Я не... не знаю, — сдавленно выговорил он, косясь на меня и снова переводя взгляд на окружение.
Витольд выступил слегка вперёд и громко произнес:
— Сдавайтесь, — как я и думал. — И мы обсудим возможные гуманные вопросы касательно регулирования вашего поведения.
Я взмахнул кинжалом и фыркнул.
— Так мы и поверили после того, что вы сделали с Юлианом Мордерденом!
Он озадаченно поднял брови, затем, вспомнив, вздохнул.
— Это проблемы не моего подразделения. Опускайте оружие, и мы посмотрим на всё под другим углом.
Коул медленно повернул ко мне голову, легким, едва повиновавшимся ему взмахом руки остановил подошедших уже к выходу остальных ребят и продолжил ждать моего ответа, как и Сорокин-старший.
— Под другим углом, как же.... Углом ящика Пандоры, вот какой у вас другой угол. Извините, это не наша пространственная плоскость.
