"Подражатели"

Глава 26

- Итаааак, вот мы и в Германии! 
Прыгнув на ближайшую скамейку и встав в героическую позу, вскрикнула Стина. «Позитива от неё больше, чем обычно» - подумал Лео. Не смотря на то, что небо вновь затянуто тучами Стина излучала счастье и радость о том, что перешла на новую ступень, новую страну, новый шаг, который приблизил их к сестре.
- А ну пошла отсюда! Тут люди вообще-то сидят! Какая невоспитанность!
На Стину накричали какие-то две бабушки, которые погнали её свертком газеты, крича ей что-то в след в сопровождении с плевками. 
Гёста вместе с Лео смеялись над происходящим и даже не думали подойти ближе для защиты. Таких страшных бабушек лучше не злить, а лучше и вовсе не подходить. Их территория это их территория. Где же им ещё посплетничать?
- Спать хочу, - вяло протирая глазки, сказала Анна-Мария.
Ранее утро после такой долгой бессонной ночи очень не радовало сонную принцессу. Она засыпала на руках у Пауля, который порой брезговал слюнками, которые она пускала ему на одежду.
- Было неправильно всю ночь не спать. Теперь мы потеряем время на отдых, - монотонно сказал Пауль, качая сестру на руках.
- Ха, ещё скажи, что не понравилось разговаривать с другими, - начала доставать брата Стина, - Что, даже с пиратом? Ну-ну, скажи же, что понравилось. Понравилось, понравилось!
- Отстань.
- Ха-ха-ха, этот пират тебе явно понравился. Кто бы тебя ещё так обставил. Он вроде глупый, он по умнее тебя будет…
- Да замолчи ты!
- ХВАТИТ КРИЧАТЬ!
От странного диалога Стины и Пауля проснулась Анна-Мария, которая накричала на обоих. Те мигом замолчали и начали просить прощения у маленькой принцессы, тем самым удивив Лео. Он понял, почему её называют принцессой. Тут попробуй ослушаться и «голову с плеч», как говорится. Страшно как-то.
- Нам нужно отдохнуть. Давайте найдём место, где можно будет немного поспать, - серьезно сказала Анна-Мария без своего детского акцента и запинаний. Все её послушались и направились на поиск временного жилища.
Спрашивая чуть ли не каждого прохожего, через какое-то время им удается найти временную крышу над головой. Этим человеком оказывается добрая женщина, которая уже очень плохо видит. Увидев посреди площади этих пятерых, она сразу же подбежала к ним и бросилась в объятия. Эта женщина не была старой, лет 40-50. Обняв сначала Гёсту, а потом Стину с Лео и позже тех двоих, она начала плакать от счастья и проговаривать неизвестные им немецкие имена. Все молчали, утопая в объятиях этой женщины. Они даже не знали, как поступить. Наверное, правильно было отступить и сказать, что она ошиблась, но она обнимала так искренне и тепло, что не хотелось покидать это чувство ни на миг. 
- А теперь напомните, как мы оказались дома у этой женщины? 
Вопрос Стины был очень даже к месту, ведь уже все пятеро сидели в гостиной этой женщины и ждали, когда она приготовит им обещанный пирог с абрикосами. Как они так быстро и незаметно оказались в её доме никто не помнил. Наверное, их одурманила непривычная доброта и забота со стороны взрослого. Такое не каждый день увидишь и почувствуешь.
- Вы же понимаете, что она приняла нас за своих детей? – тихо сказал Пауль, не отрывая взгляд от непривычного ковра на полу, - нельзя обманывать её. Нужно скорее ей рассказать обо всем.
- Что вы хотите мне рассказать?
В комнату вошла эта добрая женщина. Немного полненькие ноги, короткая кучерявая стрижка, бордовое домашнее платье с фартуком и пушистые тапочки с помпонами. Она излучала свет и радость, неся в руках поднос с чашками чая и уже нарезанным абрикосовым пирогом, который очень вкусно пах.
- Вы говорите на нашем языке? – неосторожно спросил Лео.
- Божечки, какие Вы? Мы хоть и виделись с тобой давно, но нет причин говорить на Вы. 
- Д-да, простите, ой, прости, - неловко говорил Лео и вызвал улыбку у женщины.
- Хм, угощайтесь мои дорогие. Это же ваш любимый пирог. Кушайте мои хорошие, кушайте.
Женщина поставила на столик перед ними пирог и «приказала» его есть. Поблагодарив за еду, они начали его втаптывать в себя с аппетитом и благодарностью.
- Ну, рассказывайте мне всё-всё-всё что хотели рассказать.
После этих слов Пауль и Стина в унисон подавились пирогом.
- Ох, ничему вас жизнь не учит. Как раньше давились едой, так и дальше давитесь. А ну, подымите головы, - она взяла салфетку и начала вытирать крошки с их лица по очереди. Что Пауль, что Стина чувствовали одновременно неловкость и непривычность от происходящего, но не сопротивлялись.
- Вот так, теперь вы чистенькие, хм, – с улыбкой сказала женщина.
Все наелись и оставили за собой почти пустую тарелку. Оставался последний кусок пирога, который они оставили своей нынешней кормилице. Женщина отказалась, напомнив, что не столько любит есть пироги, сколько готовить своим детишкам. Те вновь почувствовали вину.  
- Эх, столько лет прошло, а вы остались такими же. Хорошо, что детей уже не забирают в кампуса, а наоборот отпускают. Я так рада…10 лет…я вас не видела 10 лет… а теперь вы здесь и ни капельки не изменились…
Она начала плакать, пригнувшись к коленкам. Слезы просачивались в её платье, не оставляя сухими даже рукава. Было не понятно, то ли это от счастья, то ли от горя, но было понятно, что случилось в жизни у этой женщины. 10 лет…не малый срок для «тюрмы», в которую забирают новорождённых детей сейчас, и несовершеннолетних тогда. Не видит кого-то столько времени и помнить все их привычки и всё, что ты им говорил 10 лет назад…невероятная любовь матери к детям…порой даже нереальная для понимая.
- Мы очень устали. Можно ли нам поспать сейчас?
Плач женщины перервал как всегда монотонный голос Пауля, который показался в тот момент грубым и неуместным, от чего все, кроме этой женщины, кинули на него свой осуждающий взгляд. Стина жестами даже показала брату, как вот-вот придушит его за бестактность и чёрствость.
- Да…да, конечно, детки, конечно. Простите меня. Сейчас вам постелю. Сейчас всё сделаю, дорогие.
Женщина быстро пришла в себя, вытирая остатки слёз со своего лица. Она начала копошится в шкафу в поисках постельного белья. Всего пару мгновений и взмахов вот-вот одетого в простыню одеяла над кроватью и все пять кроватей были застеленные. Пожелав сладких снов и поцеловав каждого в лоб, она покинула комнату.
- Зачем ты это сделал, а? – Стина начала шёпотом кричать на Пауля.
- Сделал что?
- В каком смысле что? Вот это всё? Зачем ты…
- А тебе это зрелище удовольствие приносило?
- Ч-что? Ты что имеешь ввиду?
- …Не важно. Давайте уже спать. Потом будем думать, что делать дальше.
Диалог, в котором Стина не получила то, чего хотела, испортил ту тёплую атмосферу, которую создала добродушная женщина, приютив их у себя. Может быть, эти слова и показались грубыми в каком-то смысле, однако они были правильными. По крайней мере, так думал сам Пауль. Заставить плакать не в чём неповинную женщину, под покровом лжи было неправильно, и он это понимал лучше остальных. Лео тоже понял, почему он так поступил, но промолчав во избегания нового конфликта. «Лучшие слова те, которых не было» -  так он думал, смыкая глаза и засыпая.