Сборная писательская солянка

Старик в осеннем парке

Бывают осенью дни, когда грустно становится без причин. С самого утра уже в кровати приходят чаще обычного противные надоедливые мысли. Они, как пауки: в какой угол не подайся, везде плетут паутину.

Обязательно думаешь о чём-то плохом, и это плохое кажется чертовски близко. Сердце чаще болит от переживаний, кровь в ушах звенит, как медные трубы, бессонница и красные глаза. Кошмары сгущают серые краски, размывая ими всё вокруг, как тучи и дождь. Всё тонет. Всё кажется безнадёжным. Опустевшим. Прогнившим и пропавшим.

В парке под нависшими тучами сидел старик. Он выбрал такое место, чтобы ветер врезался в спину, а в случае дождя, быстро скрыться недалеко от ели. Его глаза – напуганные, детские метались по мрачному парку, оглядывая каждый уголок. Старик кого-то ждал.

С самого утра он то странно косился в зеркало, то засматривался на отражение в стекле серванта, то сдерживал слёзы, подходя к окну. Очередная осень. Снова всё умирает, чернеет, тускнеет, доживает своё и опадает, уходит с обещанием вернуться.

Огонёк газовой плиты во мраке кухни утром горел особо тепло, излучая крупицу жизни в могильном мире. Так думал старик, пока кипятил чайник, и сдерживал слёзы.

В парк он пришёл, чтобы в итоге дождаться того, кто ещё с утра странно заявил о себе в старой квартире. Странный гость. Старик готов поклясться, что никогда не страдал шизофренией, однако утром, когда за окном ещё было по-вечернему темно, он ощутил, что совсем не один у себя. Сначала пришла мысль о кошке Мантиссе, но она должна быть на улице. Её никто не могу запустить.

Вставать было страшно. Тогда старик укрылся одеялом и, если это бандиты, то пускай или убьют его, или ограбят. Особых денег всё равно нет, да и врагов, значит, быть не должно. Но вдруг ощущение исчезло. Этот кто-то бесшумно вышел или растворился, как пар из чайника. Тогда старик уснул, а когда проснулся, то думал про маленький случай, как про сон. Что это ещё могло быть?

Старик судорожно дёрнул жёлтыми воспалёнными веками, когда вспомнил про это и испугался. Возвращаться в одинокую холодную, давящую молчанием квартиру вовсе не хотелось.

Будь он как в молодости, то мог бы убеждать себя, что на всё надо смотреть с научной стороны и присвоить каждому пугавшему пустяку правдивое объяснение. Но старость берёт своё. Былая уверенность в словах покинула, стоило лишь начаться провалам в памяти. К тому же старик даже усомнился, было ли это происшествие сегодняшним утром. А может, вчера? Паранойя – это близкий друг для тех, кто живёт в постоянном переживании.