тремор и травмы

ЯНВАРЬ. Часть 14. Счастливый билет

- Как долетел?

      - Да нормально, как всегда. Хорошо, что кормили два раза, а то в прошлый раз чуть желудок в узел не свернулся от голода!

      - Это для тебя нормально! Ты ж у нас вечно худеющий зожник.

      - ЗОЖ и голод – это разные вещи, придурок. Ладно, я подъезжаю уже. Созвонимся, Арс.

      - Созвонимся.

      Короткие гудки в трубке возвещают о том, что Матвиеныч на другом конце страны нажал отбой, потому что приехал к своему очередному важному клиенту. Серый – крутой фотограф. Не тот, который фотографирует деревья и лебедей в пруду. Он работает с важными шишками, профессиональными моделями и сотрудничает с известными журналами и агентствами. Его постоянно приглашают на съемки по всей стране, даже за границу. В понедельник он может работать в Калининграде, а в среду уже подбирать освещение для портрета в Благовещенске. И наоборот. То, что он смог выбраться и прилететь ко мне на Новый Год стало приятным и неожиданным сюрпризом для меня. Мы не виделись уже два года, за которые Серый, вопреки своим вечным диетам и якобы правильному питанию, поднабрал массу, а его неизменный хвост на макушке стал еще длиннее, и теперь из него получалась вполне себе аккуратная петелька.Он прилетел без предупреждения, тридцать первого декабря. В четыре утра уже стоял на пороге, пока я сонно ковылял к двери, проклиная, на чем свет стоит столь ранних нежданных посетителей.

      - Как, блять, можно так грохнуться с трех ступеней, объясни мне?!

      После этих слов он налетел на меня мощным ураганом и едва не задушил. За неделю до нового года мы созвонились, и я рассказал ему о своем грандиозном полете с крыльца детдома, после которого две недели провалялся в больнице с переломами двух ребер и трещиной в бедренной кости. Вопрос, как так можно вообще умудриться, сломать себе столько всего на высоте меньше метра – остается загадкой по сей день и для меня самого. Тем не менее, факт остается фактом. Две недели в больнице, потом три недели дома на костылях. Потом реабилитация – еще три недели. Вселенная словно услышала мои крамольные мечты о бесконечном больничном, и решила немного подыграть мне по-свойски. Зато теперь я с чистой совестью третий месяц нахожусь на законном больничном с переломами средней степени тяжести, как написано на моей выписке из отделения травматологии.