Брак. Семья. Дети

5

– Ой, мои дорогие, мои хорошие, приехали! – радостно ликовала Инко, целуя сына и внука в щеки. Первый, уже наученный опытом, сбежал достаточно быстро, а Хикару, успевший забыть о горячих приветствиях бабушки, лишь тоскливо стонал, вырываясь. – Ой, ты так похудел! – взволнованно воскликнула она, – омеги в твоем возрасте должны быть кровь с молоком! А это что? Одни кожа, да кости! – причитала женщина.

Шото с Изуку многозначительно переглянулись и одинаково вздохнули. Инко всегда любила готовить и сильно радовалась, когда кто-то с удовольствием кушал ее стряпню. Хикару в детстве был очень крепеньким и пухленьким, но это лишь добавляло ему детского очарования, а ближе к подростковому возрасту решил похудеть, сильно волнуясь на счёт внешности.

– Ну, бабуль, ну, – Хикару стянул ее руки с себя, отступая

назад.

– Вы его там совсем не кормите, что ли? – нехотя отпустила внука Инко, переключая внимание на сына и зятя. – И сами! Худющие! Кошмар! Ну ничего, я вас откормлю, – она радостно потерла ладони.

Изуку устало вздохнул. Ещё когда он был ребенком, мама любила вкусно его накормить. Домохозяйке, а и после женщине на пенсии негде было выразить свой творческий потенциал, поэтому она всегда превращала готовку в произведение искусства.

– Мам, об этом давай потом, – улыбнулся Изуку и подошел к нему, поставив сумки на пол, – познакомься, пожалуйста, – качнул он головой и посмотрел на сына, передавая ему слову.

– Да-да, бабушка, это мой альфа, Элен Нитара, – он потянул неуверенно переминающегося с ноги на ноги гостя за руку.

– Да? – Инко удивленно его оглядела. – Когда Изуку по телефону рассказывал, что у тебя кто-то появился, я сначала ушам своим не поверила, – весело рассказала она. – Что ж… – прищурилась, придирчиво оглядывая Нитара, что растерянно улыбнулся, поправляя взволнованно свои волосы, – тоже худющий! И где вас только таких набирают? – покачала головой женщина, двинувшись вглубь дома.

Изуку пихнул Шото в бок, призывая его взять все сумки и отнести их по комнатам. Они уже почти семь минут глупо стояли в прихожей, обмениваясь идиотскими любезностями. На недовольный взгляд мужа Мидория вздохнул и пояснил:

– А что? Я, что ли, всё это таранить должен? – с ноткой оскорбления и ужаса в голосе воскликнул он, прижав ладонь к груди. – Я? А если надорвусь? А если я вообще беременный?