Брак. Семья. Дети

7

Изуку мирно спал. Точнее он пытался убедить себя, что мирно спит. Надеялся, что, быть может, тогда он в самом деле умрет. Но увы, это не было и не могло сработать.

Шото разбудил его около получаса назад с большими глазами, как у рыбы, и сказал, что ему кажется, что дети решили переспать этой ночью. Мидория, что только успел провалиться в сладкие сны, был очень недоволен и ответил, что Тодороки себя накручивает, но альфа закатил глаза и подбежал к стене, прислонившись к ней ухом. Пытался подслушать хоть что-нибудь. Но звуков никаких не было.

Изуку наблюдал за этим около трех минут. А после решил, что ему всё-таки стоит спать, а не лицезреть это безумия, однако Шото опять его растолкал со словами, что это очень важно.

За окном было безумно темно, глаза отказывались привыкать к отсутствию света. В комнате было немного душно, но никто из них двоих не торопился открывать окно.

Тодороки, не зная в чей именно комнате дети решили собраться для совершения непотребства, бегал от одной стенке к другой, прижимаясь к обеим ушами. Ему явно это давалось с большим трудом, но он не обращал внимания ни на усталость, ни на ночь, ни на что.

– М… хватит параноить в столь поздний час, – наконец выдохнул Мидория и уткнулся носом в подушку. – Ты мешаешь мне спать.

– А ты не спи. Давай, поднимайся, мне нужна твоя помощь. Прижмись ухом к другой стене, а-то я не могу больше бегать, – изрек чуть недовольно Шото.

– М… ну ты стой у какой-нибудь одной стены, – отозвался Изуку, таким раскладом вещей крайне недовольный. – Меня только не терзай, я и без того устал сильно.

– Я не могу, – Тодороки нахмурился. – С одной стороны находится комната Хикару, с другой – этого. Если я встану у комнаты Хикару и ничего не услышу, а потом окажется, что они просто были в другой! Не-ет, давай поднимайся и помогай мне подслушивать.

– Шото, – протянул Изуку и всё-таки сел, протирая глаза. – М… ну за что глупости… Вот скажи мне, что ты там хочешь услышать?

– Ничего! Ничего! Никаких. Ничего я там не хочу услышать, – альфа взволнованно на него глянул. – А ты думаешь, я что-то там услышу?

– Если слушать, то обязательно что-нибудь услышишь, – фыркнул Мидория.

– Пусть это будет храп, – нервно выдохнул Тодороки и вновь прижался ухом к стене. Та была ледяной, но сейчас его это совершенно не волновало.