Пепел

I - ГЛАВА

Длинные тонкие стальные прутья агрессивно переплетаются между собой, извиваясь, словно смертельно-ядовитые змеи, и образуя невероятно прочную решётку без сколов и щелей.

Моя клетка.

Хрустальный лязг висящих на хрупких кистях и изломанных лодыжках цепей гулко проносится по помещению.

Приветственно скалюсь, когда в горле свистящим шёпотом зарождается едва слышное рычание, а на грани сознания слышу уже давно привычные и оглушающие своей громкостью шлепки грубой кожи о каменный пол. Дёргаюсь, и холодный сплав из усиленного и непробиваемого металла впивается в разодранную кожу на запястьях, раздражая.

Слишком сильно, но так необходимо, чтобы отыграть свою роль до конца.

Железная дверь на самой дальней стене моего заточения медленно с еле заметным скрипом открывается, останавливаясь, однако спустя миг резко вонзается в каменную кладку, а из кромешной темноты выходит он.

Я помню его так же отчётливо, как и безумие, что шло за ним по пятам.

Он никогда не скрывал его.

Дагур Остервенелый.

Неистовый Берсерк, не знающий ни чести, ни пощады.

Он старательно щурится, пытаясь в мёртвой тьме разглядеть лицо небезызвестной рабыни-гладиатора, которая, в отличие от него, прекрасно видит даже в самом глубоком мраке и не испытывает никаких неудобств.

Кроме одного.

Огонь яростно разгорается, радостно поглощая горячее масло, а его зелёные глаза удивлённо блестят в проблесках пламени.

Усмехаюсь, когда его взгляд блуждает по металлической конструкции, покрывающей мою голову и скрывающей моё истинное лицо. Грубый ошейник привычно сжимается вокруг шеи, не позволяя издать и звука, а маленький колокольчик раздражающе звенит при каждом движении.

Маска позора.

— За что на неё надета эта… конструкция? — тщательно подбирает слова на грубом и чужеземном языке, с усмешкой кривя губы, и заглядывает прямо в глаза, словно ища ответ на заданный вопрос.

— Так это ж намордник, — вскидываю голову, раздражённо и оглушающе рыча на непонимающий тёмный взгляд, и раздираю руки в кровь, когда смотритель отвечает на вопрос, заданный абсолютно не ему. — Видите, уважаемый? Она неразумна, словно дикий зверь. Рычит и набрасывается на всех. Ума не больше, чем у собаки, так их хоть надрессировать можно, а эту нет. Не поддаётся…