"Запретная любовь."

21.

Нихал пребывала в нетерпении. Она знала, что больше всех ее успеху обрадуется Мадам, но той все также не было. Девушка переоделась, покрутилась перед зеркалом, затем посидела на кровати, поболтав ногами, но это все не помогло справиться с волнением и не ускорило ход времени. Она подошла к окну и, выйдя на балкон, оглядевшись, увидела возвращавшуюся с прогулки учительницу. Нихал даже подпрыгнула на месте от радости, побежав вниз. Правда, по пути она заскочила к Бюленту, который показывал свою новую комнату тете и восторженно рассказывал о каждой новой вещице, сообщив и им о возвращении Мадмуазель. Но мальчик не сдвинулся с места, доставая очередной игрушечный самолетик с ящика. Госпоже Арсен оставалось только разделять восторг племянника, мысленно признавая, что новая жена брата все довольно-таки неплохо придумала и устроила в комнате.

Этажом ниже Бихтер ждала, пока истерика матери пройдет. Госпожа Фирдевс и попричитала на судьбу, и всплакнула, а сейчас шмыгала носом, утирая слезы. Девушка разумно предположила, что лучше матери не держать эти чувства в себе, поэтому молчала, не вмешиваясь. Но, чувствуя, что мать морально успокоилась и высказалась, а теперь начала заниматься самобичеванием, Бихтер ее попросила:

- Мама, хватит. Возьми себя в руки.

- Ладно, милая, ладно. – кивнула Фирдевс, вытирая слезы.

Дочь кольнуло чувство жалости при взгляде на мать. От дальнейшего обсуждения этой темы их отвлекла Катя, пришедшая к хозяйке.

- Как дела? Разместилась в комнате? – переключила свое внимание на служанку Фирдевс.

- Нет, ее еще не освободили.

Фирдевс повернулась и взглянула на дочь, адресовав ей вопрос.

- Почему они не торопятся?

- Я стесняюсь спрашивать, но они, кажется, и не намерены. – добавила Катя, пожаловавшись на свое положение. – И сказать ничего нельзя.

- Бихтер, они тебя не слушают? Твое слово ничего не значит? – стала накручивать мать дочь. Провальный аукцион тоже сыграл свою роль, и злость Госпожи Фирдевс перешла на слуг. Ведь в предыдущей ситуации женщина ничего сделать не могла.

- Почему это? – пожала плечами недоуменно Бихтер, оторвавшись от своих мыслей. – Я скажу, и они сразу освободят.

- Тогда почему не сделали, когда ты сказала? – задала резонный вопрос Фирдевс. Бихтер растерялась с ответом. Ей хватало проблем с матерью, падчерицей, собственной беременностью, как и слуги ее ни во что не ставили. – Я не понимаю, кого и что они ждут. Пропускают мимо ушей твои приказы? Так получается? Они до сих пор не стремились с тем, что ты хозяйка дома? – с каждым новым словом матери Бихтер заводилась все больше и больше. Девушка напряженно выпрямилась. Заметив, что ее слова произвели эффект, Фирдевс разводя руками, мягче добавила. – Мне так показалось. Или они обнаглевшие или распущенные. Прими меры, Бихтер, иначе ты намучаешься с ними, я предупреждаю тебя.