О чём молчит сосновый лес

Глава шестнадцатая

День, когда мы с Артуром должны были заняться его картиной, я ждал как урок в художественной школе, которая когда-то была заброшена мной. Мне предстояло вспомнить все, чему меня научила моя учительница изобразительного искусства. Я был уверен, что те знания, которая она успела донести до моей ветренной головы, обязательно пригодятся, чтобы облегчить черноволосому призраку управиться с "учеником". В прочем, я не видел Артура, как своего учителя. Я больше видел его как товарища, наставляющего меня на нужный путь незримыми другим тумаками. Однако это не помешало мне подойти с полной серьёзностью к предстоящему делу.
У меня были и другие поручения от бабушки, дом которой после гостей казался полным хаосом, но их я решил исполнить чуть позже, поэтому встал пораньше и сразу начал мастерить мольберт для холста из палок, найденных в подсобке. Лицо Артура выразило удивление, смешанное с недоверием к моей конструкции, когда тот увидел кривоватый самодельный мольберт. Конечно, как художник, он не когда бы не стал на этой груде мусора рисовать, но, а мне было нормально. Стоит и то хорошо. Можно только посочувствовать черноволосому, наблюдавшему за тем, как его картину собираются дорисовывать в таких кустарных условиях.
Но не смотря на все это, он оставался, как истинный учитель, невозмутимым и терпеливым по отношению ко мне. Я был очень удивлён, как Артуру удавалось спокойно объяснять мне то, как именно нужно смешивать краски и разбавлять их скипидаром. Последнее я нашёл в гараже у деда. Спасибо ему за то, что он тащил в дом подобное на всякий случай.Парень рассказывал мне о цветах, их оттенках и иногда смотрел в промежутках своей речи бледно-зелеными глазами на меня. Я чувствовал в его взгляде поиск понимания с стороны слушателя. Наверное, он мог уследить по мимике или глазам то, как именно собеседник воспринимает информацию. Часто Артур повторял что-то, видимо, замечая, что я будто думаю о чем-то совершенно другом, о чем угодно, только не о рисовании. Признаюсь, такое бывало. Плавный поток речи призрака словно вводил в непривычное, но такое приятное состояние задумчивости. Я смотрел на лицо Артура, на его жестекулирующие руки и наблюдал за бровями, которые изредка хмурились от того, что я отвлекаюсь. Не могу объяснить, почему мой разум любил отходить от обсуждаемой темы или осуществляемой мною работы для того, чтобы, например, понаблюдать за рукой парня, показывающей мне, как правильно держать кисть, а не за самой техникой держания.
-Ты схватил ее, будто собираешься кого-то зарезать. Расслабь руку. Ты же не протыкаешь холст, а рисуешь на нем.
Замечание Артура врезалось мне в голову, а после растворилось в шелесте листвы садовых яблонь,с которых раз через раз падали яблоки на земь, чтобы откатиться куда нибудь подальше. Сглотнув, я сбавил напряжение в своей кисти, чтобы та не сжимала зверски рисовальную кисть. Только вот долго это расслабление не оставалось во мне. Когда мы стали мешать краски на деревяшке, ставшей палитрой, то это уже заставило меня хорошенько озадачиться. Артур предлагал мне попробовать самому найти нужный оттенок верхушки стоявшей вдали от нас сосны,которую мы взяли за "модель" для недорисованной сосны на картине. Если честно, я думал, что парень поведёт меня на это самое место, что мы изображаем на холсте, однако черноволосый заявил о похожести сосен, виднеющихся с крыши, на те, которые он рисовал, будучи ещё живым.
И вот тогда мне и стало тяжело. Я долго мешал то одну краску с другой, не понимая, почему у меня не получается цвет кроны. Артур долго наблюдал за этим молча, ну, а когда я жалобно посмотрел на него, то вздохнул и стал помогать. Признаюсь, я восхищался тем, как он может увидеть столько цветов в обычном дереве. Не удивительно, почему тот ругал меня за то, что я называл ствол чисто коричневым. Он и ругал за то, что я обзывал мастихин лопаткой. Когда мне приходилось сильно его злить своей тупостью, то он замолкал и переставал помогать. Тишина разъедала меня изнутри... И плевать, что вокруг пели птицы и шелестела золотистая листва. Все это было не слышно, когда Артур не желал что-то говорить. Но как же без этого? Мы не в мультике, чтобы сделать все за один взмах кисти без ругани. Я это понимал и старался меньше отвлекаться на мешающие работе мысли. А когда это действительно получалось, то все вокруг будто переставало существовать. Погружаясь полностью в работу над картиной, я ощущал некую отстраненность от всего происходящего вокруг. И только голос учителя звучал сзади, поправляя какие-то ошибки. Проходили часы, но мне казалось, что я практически ничего не добавил картине или добавил, но это было не слишком заметно. Сентябрьское солнце пекло мне голову и, когда оно поубавило свой пыл, ко мне пришло осознание, что наступает вечер. Наступает вечер, а картина оставалась все такой же полупустой. Я смотрел на нее, неотрываясь, пока на размалеванную красками деревяшку-палитру не села пчела. Это маленькое полосатое насекомое заинтересовалось желтыми вкраплениями, наверное, предполагая, что это цветы. Она медленно ползала по палитре и шевелила усиками, а я смотрел на неё, пока не услышал Артура.
-На сегодня хватит. Половина сосны нарисована - уже хорошо.
Не ожидав голоса парня, мое тело вздрогнуло и спугнуло пчелу, недоумевающе улетевшую с цветастой палитры.
-Ну и... Как? Тебе нравится?
Спросил я у зеленоглазого, повернувшись к нему передом. Тот же взглянул на картину, прищурился, а затем перевёл взгляд на меня.
-Годится для первого раза. Только рисуешь очень неуверенно, конечно. Как будто я тебя палками бью за каждый просчёт.
Я выслушал Артура, поджав губы, и покачал головой,обратив взгляд куда-то в сторону от настойчивого взгляда парня.
-Боюсь испортить твою картину...
Сказав это, я потер нос тыльной стороной руки, испачканной в краске темно-зелёного оттенка.
-Из-за этой боязни ты ее и испортишь. Это картина, а не экзамен. Если что, можно будет поправить.
Свои руки парень сложил перед грудью и понаблюдал за тем, как я поднимаю голову и смотрю на него с неким облегчением и мазком краски на носу и под ним.
- Хорошо, постараюсь более увереннее рисовать. Извини, просто рука давно не набита.
После моего смешка, Артур слабо улыбнулся и обратил внимание на мазню на лице, приподняв одну из своих бровей. Пальцем тот провел под своим носом указательным пальцем, оставив при этом большой палец, дабы указать мне на испачканный участок, из-за чего мне показалось, что это был новомодный жест корейцев, показывающих таким образом пальцами сердце. Я тут же нелепо улыбнулся и засмущался и показал ему такой же жест в ответ, дабы поддержать эту "любвеобильную" обстановку, но Артур лишь шлепнул себе по лицу ладонью, наверное, в следствие испанского стыда.
-Краску с лица смой, дурень...
Тут уже и меня настигло ощущение испанского стыда. Я нелепо улыбнулся и утопал под навес, чтобы вытереть лицо тряпкой перед зеркалом.
"Боже мой... Это же надо такое сотворить! Как я под землю ещё не провалился?"
Щеки, измазанные краской, слегка стали покалывать из-за подступившей красноты. Ненавижу это чувство...
Но даже весь стыд произошедшего непонимания, конечно, не помешал нам после рисования сесть вместе на крыше, чтобы просто проследить за тем, как солнце все больше скрывалось за высокими, величавыми соснами. Где-то вдали раздавался смех соседких детей, ещё дальше слышалось рычание мотоциклов, проезжавших вдали от нас по трассе, а совсем близко лишь шуршание опавших листьев и постукивание дятла,отдающее эхом в лесу. Решив спалить шишки, собранные когда-то летом, я вынес из под навеса старенький самовар и стал растапливать его, пока мой призрачный друг глядел на это с наклоненной на бок головой. Ко мне давно пришло предположение того, что парень жил далеко - далеко от нашей глуши и, возможно, не видел ничего подобного, поэтому его и удивляет то, что мне кажется обыденным. Хотя, знаете, самовар и у нас является чем-то необычным.
-А ты где раньше жил, Артур?
Внезапно прервал я молчание между нами и поднял голову наверх, сидя на корточках рядом черноволосым парнишей и самоваром, из трубы которого клубился дымок, разлетавшийся под дунавением прохладного ветра. Парень же задумчиво посмотрел куда-то в сторону леса и положил руки в карманы джинс.
-Не помню... Может в Питере. А может и не в Питере.
Он пожал худыми плечами и все также продолжил смотреть вдаль.
-А почему именно Питер?
После своего вопроса я подкинул в трубу пару шишек и подул в нее, чтобы раздуть огонь.
-Мне он нравится. А если город так сильно нравится, то думаю, что я при жизни там был. Точно сказать не могу, да и зачем тебе это знать?
Почесав затылок, я стал наблюдать за дымом от самовара, обдумывая причину своей заинтересованности.
-Ну... Мне просто любопытно то, кем ты был раньше. Бывает, я задумываюсь над тем, что за человеком ты был при жизни. Какие у тебя были заботы и радости. Или же... Как стало печально всем от твоей погибели. Мне так страшно представлять твоих родителей, узнавших об этом.
Мой голос постепенно стал утихать с каждым словом, ведь мне действительно было тяжело осознавать, что передо мной находится лишь материя от реального человека, у которого когда-то имелись свои отношения, свои интересы, свои чувства. Я общаюсь только с частью Артура, а другая его часть осталась где-то там в прошлом, и она также затрагивала мою душу. Но не все ли равно мне должно быть на это? Какая разница, что произошло с парнем, ведь он не мой родственник и не мой друг. Да, возможно, должно, но что-то пошло не по плану и меня затронули мысли о прошлом того, на кого мне сейчас стало не наплевать.
Но сам Артур непринуждённо наблюдал за чем-то, чего, возможно, я не вижу, а после тихо вздохнул и прикрыл глаза.
-Я тоже об этом думал. Но толку от этого мало... Ничего из той жизни я не в силах вспомнить. И это, как мне кажется, к лучшему. Я не помню ни родителей, ни друзей, поэтому могу не переживать за них. Может их и вовсе не было.
Последняя фраза парня заставила меня возмутиться, но как-то довольно пассивно. Я встал с корточек и подошёл к нему, ощутив, как порыв ветра дунул мне резко в лицо, откинув чёрные пряди волос назад.
-Как это не было? Конечно, были! Ты же такой... Такой... Интересный и необычный.
"долбанутый ещё немножко"
-По-моему, у тебя было полно друзей. Может и не было родителей, но друзья должны быть! Я уверен.
Все это было мной произнесено уверенно и твёрдо, но вот Артуру стоило только открыть свои глаза и посмотреть ими на меня, чтобы дать усомниться в сказанном.
-Уверен? Почему же тогда никого из них не оказалось в этом лесу? Почему никто из них не стал меня искать? Прошло пять с чем-то лет, а здесь ни разу не появилась даже полиция! Никто меня и не пытается найти,а, значит, некому это сделать...
Черноволосый явно был не только зол, но и расстроен тем, что его смерть так и до сих пор никого из знакомых ему при жизни не заинтересовала. Мне самому стало не по себе от осознания, что Артур умер, но никто об этом, кроме меня, так и не узнал. Не верилось, естественно,однако парню было незачем врать... Он уже столько времени скитается по этому лесу и не может отойти от него, а это явно даёт ему возможность наблюдать со стороны за людьми. И среди них ни оказалось тех, кто бы искал его... Глядя на Артура, что сел на край крыши,и свесив ноги с нее над садом, я потер ладони, вслушиваясь в треск огня в трубе самовара. На уме не было ничего, чем можно было бы проложить разговор. Хотя его лучше было бы не продолжать. Я тогда подошёл к черноволосому и сел рядом с ним, также свесив ноги над ковром из опавших листьев яблонь.
-Я бы обязательно нашёл тебя, если бы мы дружили...
Послышался мой тихий говор, на которой Артур будто никак не отреагировал, ведь его пустой взгляд был обращен словно в никуда.
-Ты уже нашёл, хотя мы с тобой впервые видимся.
Еле слышно ответил он и повернул голову в мою сторону.
-А у меня такое ощущение, что мы дружили и раньше. Поэтому я помогу тебе,как настоящий друг, и ты обретешь покой.
Мои рвения помочь тому, кого уже давно нет в живых, наверное, забавляло Артура. А может и правда трогало. Я не знаю, но слабая улыбка на его бледном лице меня заставляла верить во второй вариант.
-Спасибо. Не понимаю, почему ты так серьёзно настроен на то, чтобы помогать тому, с кем знаком всего пять дней. Ты странный...
Я сделал вид, как будто обиделся на сказанное парнем, но на самом деле не отрицал его заявления.
-Не странный я! Просто ты приятный молодой человек и поэтому хочу тебе помочь. Думаю, ты бы тоже мне помог, если бы я умер, и мы б встретились.
На это зеленоглазый призрак усмехнулся.
-Я бы вызвал священника или же пошёл в психушку.
Тут парень звонко засмеялся, а я недовольно фыркнул и захотел было его ударить в плечо, но тут же вспомнил, что это будет бесполезным приемом против умершего шутника. Мне лишь оставалось вслушиться в смех парня и засмеяться вместе с ним. Тот так заразительно это делал.
-Да ну тебя!
Так я встал на ноги и ушёл от края крыши, чтобы подкинуть в самовар ещё шишек. К слову, этот агрегат уже хорошо нагрелся, поэтому вскоре под его носиком оказалась моя кружка, в которую был налит горячий чай. Он пах лесом и чем-то травянистым. Так пах и ветер, становишийся с каждым часом все холоднее.
-Ладно тебе. Конечно, помог бы. Хотя вряд ли бы ты столько протянул тут... Ты ж никого напугать бы не смог. Сам вон пугаешься каждого шороха.
Артур перебрался также с края крыши ко мне поближе к самовару и присел на кривую скамейку. Мы ее собирались спалить в бане,так как сидеть на ней было невозможно, но к приведениям это не относилось.
-Обязательно пугать всех что-ли?
Спросил я и отпил немного из кружки, глянув при этом на силуэт важно сидевшего парня.
-А как ты ещё собрался питаться энергетикой людей в лесу? Тут только так.
Таким неординарным вопросом задался Артур, но, видимо, ответ на него он и не ожидал.
-Я бы научился пугать. Ты же и сам по любому сначала не занимался этим в реальной жизни. По крайней мере, я надеюсь на это...
Тогда я перевёл свой взгляд с парня и обратил его на отблески чая в моей кружке. Рассмотрел в темноватом отражении свое лицо и понял, что не такая физиономия нужна настоящему призраку. Да, мое лицо хоть и имело чёрные брови, которые были поставлены таким образом, что некоторым могло показаться, что я злюсь, но все равно оно не пугало. Но скажу больше , лицо Артура тоже не пугало, а скорее наоборот... Оно в спокойном состоянии отображало какое-то вселенское равнодушие к всему, что происходило вокруг. Однако стоило тому улыбнуться, как его черты лица оживлялись, не давая чётко понять, кто перед тобой:призрак или человек.
-Не бойся, не пугал я никого. Скорее сам себя пугал различными хоррорами. Они и помогли мне вжиться в роль злого лесного духа. Я могу увидеть по человеку, чего он боится. Но обычно пробую что-то еле заметное и смотрю на реакцию жертвы. Так можно наткнуться на потаенные страхи.А вообще желаю, чтобы тебе все эти знания никогда не пригодились.
Со стороны Артура послышался вздох. Этот вздох вызвал у меня лёгкие мурашки по рукам, ведь в нем можно было прочувсвовать неподдельную усталость от своего странного существования в этом мире. Возможно, это и интересно, пугать всех вокруг, однако делать это постоянно без шанса на нормальное общение явно утомляло так, как ничто другое.
Я поставил кружку на скамейку, на которой сидел черноволосый, и уселся на мешок, в котором лежали до этого шишки.
-Ты меня хорошо провел, так бы я, наверное, сдох от страха на месте.
Эта дурацкая фраза была сказана мной как комплимент, чтобы немного утешить парня.
-И стал бы таким же приведением. Вот тогда б мы уже вместе стали кошмарить местный народ.
Артур издал лёгкий смешок, а я широко улыбнулся, облакотившись спиной об деревянную стенку навеса.
-Ты бы в любом случае стал моим учителем. Тут учишь рисовать, а там бы учил пугать.
Я отпил из кружки в который раз, а вот мой собеседник встал нехотя со скамьи.
-Да, фиг отвяжешься теперь от тебя...
Мне лишь удалось возмущенно выразить краткое "хей", как послышался грохот главной двери, что говорило о том, что ба вернулась с работы. В этот момент мы попращались с Артуром, и он наказал мне спрятать все рисовальные принадлежности под навес, чтобы по ним случайно не прошёлся дождь. Следующая наша встреча должна была произойти завтра, но уже в лесу, так как сваленных стволов, как на картине, поблизости не нашлось.