Посиделка на гараже

Добегался по лесу, дебил?

Антон свернулся клубочком на кровати. В голове все так же проносились неприятные моменты, созданные воображением Антона.
Голова болела, а тело будто проваливалось в матрас, пытаясь с ним слиться, и кажется, у него это получалось.
В горле жгло. Непередаваемый жар  опустился огненным одеялом на всё тело. Но стоило только Антону посчитать, что его засунули в печь, как это огненное покрывало срывают, так, что тело пронзает холодный воздух ледяными шипами.

Невыносимо холодно, но в то же время горячо.

Что происходит?
.
.
.
/Действие переходит к Ромке.
.
.
.
*Пятифан спокойно дремал на стуле. Никаких снов он не видел.
Его тело просто отдыхало после долгого и неспокойного дня.
Дома его никто не ждал, поэтому ему удалось уговорить родителей Антона остаться.

'-Да ладно тебе, давай оставим парня. И так вон, еле на ногах стоит, как до дома то он будет добираться? А так мы его с Тохой уложим, на тот матрас с подвала.

*Отец Антона не выглядел как-то напряжённо в тот момент.
А вот Тохина мама была зла.

"Видимо у них какие-то свои траблы"

Думал тогда Роман

-А родители его? Что они подумают, когда сын домой не вернётся?

Тогда уже было время встревать в разговор.

-А меня не ждут родители. Они уехали и я пока один дома.

Бородатый мужчина сразу изменился в лице, понимая что жене уже нечем крыть.

-Агх, ладно. Можешь идти пока к Антону в комнату, мы сейчас все принесём. '

*Не успели занести в комнату матрас, как Ромка уже задремал на стуле.
Да родители кажется и не спешили обеспечить парню место для сна.
Только громкие и неразборчивые голоса доносились с коридора.
Похоже, они ссорятся.

*Но Ромку разбудили отнюдь не они. Какой-то странный звук, похожий на стон.

Открыв глаза он понял, что звуки исходят от Антона.

"Что с ним?"

Резко встав со стула Ромка подошёл к Петрову, начав его потрясывать за плечо.

-Эй, Тоха! Ты чего это?!

*Через тонкую ткань на майке чувствовалось горячая кожа.
Прикоснувшись ко лбу все стало ясно:

-У Антона жар!

*Крикнул Ромка спускаясь по лестнице к родителям Тохи.
Крики сразу же утихли, а из комнаты только вышли двое рассерженных взрослых с беспокойством в глазах.