11 minutes

Part 14

Здесь одна лишь тьма. Не знаю, сколько времени прошло и сколько мне ещё предстоит пробыть в этом неизвестном мне и Богом забытом месте, но мне страшно. Безумно. Я не ушла в рай, меня нет среди живых. Тогда где же я? Неужели это ад? Я думала, здесь будет по-другому. Кишащяя лава, черти, крики, стоны, боль и отчаяние вокруг, однако тут ничего нет. Одна пустота. Я уже который час или день гуляю в потемках, не зная куда  иду и иду ли я вообще. Здесь темно настолько, что не видно ничего, холодно, что озноб заставляет покрыться мою кожу мурашками, словно я все ещё жива, тихо, настолько, что я могу слышать, как кровь ходит по моим венам и стук собственного сердца, и одиноко, настолько, что я боюсь сойти с ума. И конечно, безумно страшно. Может, у каждого свой личный ад? И это мой? Но чем я заслужила такую участь? Я ведь вспомнила свою жизнь. Я вспомнила все до последней минуты и не могу даже представить, что я сделала не так. Почему я не в раю? Я всю свою жизнь была приличной девочкой, умной, послушной, ни с кем не ругалась, никого не обижала. Тогда что же это? Мне так страшно и так тоскливо. Я в ужасе ожидаю того, что будет дальше. Но ничего не происходит. Чимин, спаси меня.
* * *
Двери палаты отворились и парень зашёл в светлую, уютную комнату. Эта была небольшая палата, с двумя большими окнами, из которых лил свет, освещая все пространство вокруг. На подоконниках стояли горшки с цветами, на столе рядом с девушкой лежали стопки разных книг и всякие журналы. Тумбочка была забита рамками с фотографиями. На стуле висел коричневый женский кардиган. Вся палата просто кричала и показывала всем, что здесь уже давно кто-то поселился. А в середине комнаты  в больничной койке лежала девушка. Чимин осторожно, не шумя, словно боясь разбудить, подошёл к краю койки. На ней лежала девушка лет восемнадцати. Длинные волосы нежно и аккуратно лежали  на её груди, руки спокойно лежали по бокам, с левой руки шла трубка от капельницы, которая стояла рядом с койкой. На правой ладони, на указательном и безымянных пальцах были приклеены непонятные парню штуки, которые показывали пульс девушки с экрана монитора. Изо рта выходила гигантская трубка и тянулась к аппарату справа, ещё одна небольшая тянулась к другому аппарату. Абсолютную тишину палаты нарушали лишь шум улицы, работа аппаратов и тихое, размеренное, едва заметное дыхание девушки. Сама девушка лежала, закрыв глаза, длинные пушистые ресницы даже не шевелились, не было никакого движения, ни один мускул девушки не дёргался. Сама она была до ужаса бледной, худой, отчего тёмные круги под глазами выделялись ещё сильнее.
Парень осторожно присел рядом с кроватью и, взяв холодную ладонь в свою, нежно поцеловал. Горячие слезы скатывались по щекам парня, падая на её холодную ладонь, обжигая нежную кожу рук. Его губы все блуждали по её бледной ладони в невесомых, почти незаметных поцелуях. В его голове крутилось столько мыслей. И каждая страшнее предыдущей. Он сожалел, сильно, был подавлен, безусловно. Вся его голова гудела от чувства вины и стыда. Ему было стыдно за ту ночь. Он не должен был так поступать. Не должен был идти на поводу у своих эмоций. Просто не должен был её отпускать. Чимин вспомнил её. Вспомнил, когда увидел это безжизненное, бледное лицо девушки. Чимин был именно тем человеком, который выгнал невинную девушку со своей квартиры, был тем человеком, из-за которого она одна ночью шла домой, из-за него девушка попалась в руки больному ублюдку, который ради пары тысяч вон лишил человека жизни. Если бы Чимин оставил девушку до утра, то сейчас его Бэмби была бы жива, жила себе счастливо, ходила на занятия, возможно, встречалась бы с его братом. А тот в свою очередь не влюблялся  в неё и не разбил своего сердца. Из-за одной ошибки пострадали так много людей. Девушка лежит уже третий год при смерти, её родители живут в горе, его брат опустошен и печален, даже он сам сидит тут сломленный, полностью раздавленный и безумно влюблённый.
-Теперь я могу коснуться тебя. - прошептал парень, смотря в её бледное лицо. - и от этого мне ещё больнее. Видеть твою счастливую улыбку, радостные глаза - это самое лучшее, что произошло со мной в этой жизни. Я мечтал коснуться тебя, почувствовать тепло твоих рук. Но вот теперь, я держу твою мягкую ладонь в своих, смотрю на твоё хрупкое тело и понимаю, что это приносит мне нестерпимую боль. Любимая, прошу. Умоляю тебя, пожалуйста, очнись. - слова Чимина утопают в рыдании и из-за огромного кома в горле парню становится тяжелее говорить, сбитое дыхание, нервные болезненные вдохи и новая порция слез. Парень, положив свою голову на её ладонь, разрыдался, как никогда в жизни ещё не плакал, расскрывая перед ней всю свою боль, всю любовь, отчаяние, вину и все свое горе. - Прости меня.
* * *
Успокоившись от внезапной истерики, я ещё долго сидел, положив голову на кровать. Я бездумно смотрел на неё, всматривался в каждую прекрасную ресничку. Пытался уловить хоть один малейший признак жизни. И все же девушка была бездвижна. Так мой олененок на самом деле Ким Сомия или Мия, которая влюбила в себя двух братьев Пак? Да уж. У меня с Джихеном одинаковые вкусы на все:одежду,музыку, еду и даже, оказывается, на девушек. Конечно, Бэмби, ты ведь необыкновенна. Как же тебя не полюбить?