Малефисента. История истинной любви

Глава двадцать третья

- Теперь что-то должно произойти? - спросил Филипп, выпрямляясь и выжидательно глядя на пикси.
У Малефисенты упало сердце. Надежда улетучилась, опять нахлынули вся горечь и все отчаяние, которые она прогнала прочь от себя в тот момент, когда встретились губы Филиппа и Авроры. Малефисента должна была знать, что истинной любви не существует. И Аврора никогда не проснется, и Малефисента никогда не сможет с ней объясниться. Им никогда больше не ходить вместе по вересковым топям, не смотреть на закат, не играть со Снежными феями на лугу. Аврора будет спать... вечно. Малефисента неожиданно поняла, что ее родители были абсолютно правы - в этом мире действительно есть хорошие люди, ценящие и любящие природу ничуть не меньше, чем феи. Она поняла, что мир между их народами возможен, что нельзя всех людей отождествлять с жестокостью. Но как же поздно она это поняла!
Стоявшие возле кровати пикси от расстройства всплеснули руками. Правда, огорчены они были из эгоистичных соображений - трудно представить, что с ними сделает король Стефан, узнав, что они не смогли разбудить его дочь.
- А я была уверена, что он тот самый, - сказала Флиттл, вместе с подругами подталкивая Филиппа к выходу.
- Нужно продолжать поиски, - кивнула Нотграсс, идя вслед за юношей. - Поскребем по сусекам. Пусть это даже будет не принц. И даже не красавец.
- И даже не чистюля, - вставила Фислвит. Пикси вышли из комнаты и прикрыли за собой дверь.
Покинув свое потайное убежище в спальне, Малефисента приблизилась к кровати. Опустившись на колени рядом с Авророй, всмотрелась в прекрасное лицо принцессы. Даже во сне она выглядела доброй и ласковой, и Малефисента с новой силой почувствовала свою вину за то, что она сделала с этой невинной как младенец девушкой. Кто тогда, много лет назад, мог подумать, что все повернется именно так? Что проклятие окажется для Малефисенты таким же тяжким наказанием, каким было и для самой Авроры!
Печально вздохнув, Малефисента нежно отвела с лица Авроры упавшую прядь волос. Диаваль стоял рядом, его молчаливое присутствие было пусть небольшим, но утешением для Малефисенты. Она глубоко вдохнула и, обращаясь к Авроре, негромко заговорила охрипшим от волнения голосом:
- Я не прошу у тебя прощения. То, что я сделала, непростительно. Я тогда была сильно охвачена ненавистью и жаждой мести... Я никогда не думала, что смогу так полюбить тебя. Ты овладела тем, что еще оставалось в моем сердце. А теперь я навсегда тебя потеряла. - Она замолчала, чтобы смахнуть слезу. - Но клянусь, никакое зло не коснется тебя, покуда я живу... и не пройдет ни дня, когда я не буду скучать по твоей улыбке...
Малефисента умолкла. Она не могла ничего больше ни сказать, ни сделать. Оставалось лишь попрощаться. И ей хотелось, чтобы их прощание было запоминающимся. Она наклонилась, накрыла своей ладонью руку Авроры и нежно поцеловала девушку в лоб.
По комнате прокатилась волна магии. А затем Аврора открыла глаза.
Малефисента ахнула, тревожно заглянула своими зелеными глазами в спокойные голубые глаза Авроры. Она была так счастлива, что девушка проснулась, но панически боялась, что Аврора по-прежнему сердится на нее.
- Здравствуй, крестная, - сказала Аврора и широко улыбнулась Малефисенте, осветив, казалось, своей улыбкой всю комнату.
У Малефисенты перехватило дыхание, ее переполняли чувства. Аврора проснулась! И она не испытывает к ней ненависти.
Но как такое могло случиться? Почему Аврору разбудил поцелуй Малефисенты, а не Филиппа? А затем Малефисента улыбнулась - догадка окатила ее словно волна. Она была так сосредоточена на любви, которая разбила ей сердце, что никогда не задумывалась о еще более глубокой и искренней любви, которую испытывает к своей дочери мать. Вот кем стала для нее Аврора - дочерью. Она любила ее безоговорочно, без всяких вопросов. Она будет так же любить ее и в дни невзгод, и в дни радостей. Когда Аврора будет рядом и когда будет далеко от нее. Она будет любить ее женщиной, которой та станет, и той девушкой, какая она сейчас.