Усмири мой пыл

27. Выписка.

—Так ну в принципе она быстро окрепла, наблюдается небольшая патология сердца, но это норма после операции. - Джош отдаёт мне документы Кэтрин. - Завтра на выписку, когда вы в последний раз спали? Вы ни единой ночи не провели вне больницы.

—Ну вот выпишешь ее и высплюсь.

—Ну что, я тебя поздравляю, - я заходил в ее палату с подносом, на котором красовалась аппетитная еда. - Завтра выписывают.

—Ник...- Начала Кэтрин, - поедь уже домой, выспись, покушай нормальной еды. Я тут одна справлюсь.

—Завтра вместе поедем домой, кушай, - я поставил поднос на тумбочку рядом с ее кроватью.
***

Мы снова лежали в обнимку, я старался, и я хотел показать всю любовь, которую я имею к ней. Я старался научиться это делать.

—Засыпай, маленькая, - я целую ее в макушку.

—Спокойной ночи, Ливс.

Она спит. Я наблюдаю. Сижу на стуле и наблюдаю. Я выучил наизусть ее лицо. Выучил наизусть ее. Выучил наизусть ее всю.

***
—Все собрала, ничего не забыла? - спрашивал я, оглядывая палату.

—Да у меня и вещей то толком не было. - говорила Кэтрин, выходя из палаты, держа в руках свою сумку.

—Давай сюда свою сумку. - Говорил я. Чувствовал перед ней свою вину. Сильно чувствовал. Как иначе?

—Она легкая. - Я подхожу к ней и беру сумку, а после и ее саму на руки. х

—Не будешь ты у меня пока ходить, вредно. - Говорил я, держа ее на руках.

Мы вышли из больницы, многие смотрели нам вслед. Мне было плевать. Кэтрин всем телом прижалась ко мне. Как тогда. В ее день рождения. Я помню.

Кладу ее на заднее сиденье. Сам сажусь, аккуратно поднимая ее голову на мои колени.

—Домой, - говорю я водителю.

Поглаживаю голову Кэтрин. За что я ей повстречался? За какие грехи? И за какие заслуги мне достался она.
Что я сделаю, если моя дочь когда - нибудь наткнется на такого, как я? Убью. Своими де руками. Задушу. Застрелю. Что угодно. Такие как я заслуживают самой ужасной пытки перед смертью.

—Кэтрин? - неожиданно зову ее я.

—М? - она чуть приподняла голову на меня.

—Я тебя очень люблю. - Говорю я и целую ее прямо в губы, наклоняясь, ее взаимность была мне ответом.

Она совсем маленькая. Крохотная. Наивная и невинная. Я защищу её от этого ужасного мира.

—Нас наверное персик заждался, - говорил я, напоминая про сабочонку, - сидит где - нибудь и хрюкает себе под нос.

—Как же я по нему соскучилась.

Машина тормозит, и я выхожу из машины. Кэтрин намылилась тоже идти. Сама. Но я беру ее на руки и иду к дому.

—Вам нужна помощь? - спрашивал охранник, поглядывая на Кэтрин. Это меня взбесило. Я выбешен тем, что кто - то посмотрел на мою девочку, черт возьми. Это же норма. Беру себя в руки и отвечаю:

—Нет, я сам.

Кладу ее на кровать, снимая обувь. К нам тут же подбегает пухляш - персик со своим вечным хрюканьем. Старается залезть на кровать. Жопа большая. Не выйдет. Кэтрин берет его на руки, и я тут же забираю его. Тяжёлый.

—Кэтрин, мать его, не поднимай тяжести. Не то что эту неделю. Вообще. Я тебе на что? - Кладу его рядом с ней.

—Хорошо, - соглашается любимая, - поспи, подалуйста. Я чувствую себя виноватой за то, что ты почти не спал целую неделю.

—Ты ни в чем не виновата, Ангел.-  Целую ее в лоб. - Я сам виноват. Я за это отвечу. Сполна. - Не переставал целовать ее в лоб. - Ты положишь со мной?

—Но кто выгуляет персика?

—Его каждый день выгуливают не один раз, не беспокойся.

—Тогда хорошо, я полежу.

Мы лежим вместе, я прижимаю ее к себе. Так близко, насколько это возможно. Я никогда ее не отпущу. Она всегда должна быть рядом. Должна быть со мной, чтобы я ее защитил. Я ее люблю. Я изменюсь. Ради нее. Я превращусь из монстра в человека. Я сделаю все для ее счастья. Буду закрывать от жёсткого мира. И,  если придётся, своими руками себя разорву, чтобы защитить ее.