Потерянные среди миллиардов

Не считай звёзд, а гляди под ноги: ничего не найдёшь, хоть не упадёшь.

The Neighbourhood, Syd — Daddy Issues Remix

Вот смотришь на небо и не можешь понять, как оно, такое огромное и безграничное, не грустит? Ему же наверняка там грустно, верно? Или планеты и милые звёзды составляют ему нужную компанию? Хотя, если подумать, то им и одним там неплохо, верно? У каждой звёздочки на небе есть пара, обязательно так должно быть, иначе никак. Они ведь друг для друга светят, не для нас, земных существ, не ценящих своё бренное бытие.

Но если посмотреть с другой стороны, то можно решить, что небу там совсем не скучно. Почему? Ну так у него есть же планеты, даже целые галактики! Но то ли это, что ему на самом деле нужно?

— В пизду эту лавочку, — шипит мужчина, отбрасывая окурок на асфальт, прямо у ног, и тушит её носом начищенного до блеска ботинка. — Мысли какие-то дурацкие.

На часах без пяти час. На улице в конце июня настолько тепло, что многие даже ночью ходят в домашних шортах, майках-алкоголичках и засратых временем сланцах. А почему нет? Здесь на районе все свои, никто не засмеёт за потрёпанный прикид, за торчащие не уложенные волосы, за старые кроссы, которые брат подогнал на день рождения ещё лет так пять назад. В таких местах водятся только те, кто пашет как проклятый и никак не может накопить на нормальную квартиру где-нибудь в центре ебучего Сеула. Зато все друг другу как родня.

— Эй, конь, — голос доносится откуда-то сверху, так что приходится задрать голову и чуть нахмуриться — свет от фонаря бьёт почти прямо в глаза. — Сгоняй за сигами, а.

— У меня есть, Сан, спускайся. Я не попрусь сейчас туда, мне влом.

— Бля, братан, я твои курить не буду, мне потом плохо от них, — голова с 4 этажа пропадает на долю секунды, а потом снова появляется. — Ладно, ща спущусь, не дёргайся.

Мужчина тяжело вздыхает. Парни здесь крутые, хоть немного и странные для обычного людского понимания. Они матерятся так, что ненароком задумываешься, не знают ли они таких слов на других языках, одеваются, как будто на забив собираются, и курят, как паровозы. Однако внутри, где-то в душе, они больше похожи на белые одуванчики, нежели на суровых дворовых гопников.
Снова эта лавочка. Только он собрался пойти домой и завалиться спать, чтобы не думать о всякой ерунде, как Сану приспичило покурить. Хотя... можно ведь отдать сигарету и уйти, верно? Так-то оно так, да вот только он своих в одиночестве не бросает. Не по-братски это.