Капризное сердце

Возвращение домой

Сначала утихла музыка. В таверне стало невероятно тихо. С тех пор, как кавалерист перестал приходить сюда, пьяницы тоже всё реже встречались в «Доле ангелов». Они пили у Дионы, ведь там были красивые девушки, внимание которых было заполучить охотнее, нежели Чарльза. Дилюк почувствовал лёгкую скуку от того, что теперь рядом стало непривычно тихо. Алкоголь продавался не хуже, покупатели найдутся всегда, но того ощущения вечного праздника свободы теперь не было, словно Ужас Бури снова вернулся, и жители не хотели лишний раз покидать свои уютные дома.

***

Ночи становились всё тяжелее. Полуночный герой всё чаще выходил в город, чтобы предотвратить очередное нападение магов бездны. Раньше рыцари Ордо Фавониус подгонялись воинственным кличем Кэйи, но теперь остались без надзора и бессовестно спали прямо на постах, а то и вовсе трусили вступать в бой. Джинн пыталась контролировать это, но ничего не выходило, дела наваливались на голову одно за другим, и на всё времени просто не оставалось.

***

Затем появилось гнетущее чувство одиночества. Юноша вдруг почувствовал его, когда вернулся из Мондштадта на винокурню. На улице начинался дождь, ветер не на шутку разыгрался, срывая листья с деревьев и играя с шуршащим под окнами виноградником. Дилюк обыденно скинул пальто и сел на кресло перед камином, растапливая его. Ненароком парень обернулся назад и наткнулся на подарок отставного кавалериста. Что-то защемило в душе, и заставило потянуться к вину. Под звуки пылающего огня и ливня за пределами дома, прошёл весь вечер. Никто так и не пришёл.

Пусть Кэйа никогда не вписывался в жизнь Дилюка, но он был неотъемлемой ее частью. Он был той самой вазой, не вписывающейся в интерьер - хаотичной, неловкой, но любимой и ценной. Той единственной, вряд ли повторимой, вазой.

Дверь медленно открылась. Огненные глаза быстро осмотрели главный зал, всё такой же ослепительно светлый и просторный. Тёмный силуэт быстро двинулся к лестнице, надеясь ни на кого не наткнуться. Страх исчез ещё несколько дней назад, сменившись отчаянием. И это отчаяние заставляло его забираться всё дальше и дальше. Вскоре юноша добрался до нужной комнаты и неуверенно заглянул - она была пуста. Погружённая в ночную дремоту, она отливала темно-синим цветом и поблёскивала в свете луны. Дилюк закрыл за собой дверь, сразу открывая окно, впуская в помещение свежий воздух. В стороны разлетелась пыль. Под кроватью что-то заблестело, привлекая огненный взгляд. В отличие от Кэйи, Рагнвиндр отличался внимательностью, никогда ничего не терял и не забывал, перепроверяя всё по нескольку раз. Но почему-то именно сейчас неосторожность бывшего капитана дала ему надежду. Около кровати лежал ледяной Глаз Бога, то ли оставленный, то ли потерянный старым хозяином комнаты. Руки в перчатках бережно подняли его и поднесли к открытому окну, чтобы рассмотреть. - Почему же ты оставил его?.. Отказался от дара? Своей единственной защиты? - вслух прошептал парень, не отрывая глаз от предмета. Он считал брата слабым, беззащитным, особенно теперь. И где-то в горле застряло волнение, не позволяющее свободно дышать. Проводя пальцами по поверхности вещи, сердце немного успокаивалось, будто чувствовало частичку чужой души. Дилюк тяжело вздохнул и повесил ее на нагрудный ремень, запахивая краем пальто. Затем перевел взгляд на комнату вновь, натыкаясь на приоткрытый ящик стола. Открыв его полностью, взору предстала карта, сложенная в несколько раз, перо для письма, несколько чистых бумаг. Мысленно поругав Кэйю за такую невнимательность, парень достал оттуда карту и открыл. На ней был изображён рельеф гор и местности Ли Юэ, а так же, в самом верху, кружочком была обведена деревушка - Цинцэ. Путь был не маленьким, да ещё и через горы. Пиро-маг тяжело вздохнул, и убрал обрывок бумаги внутрь пальто, вставая на окно и убеждаясь в том, что его никто не видит. Одним прыжком он достигает крыши чужого дома, и вскоре скрывается за границей города.