Кассиопея

Глава 2: Глаза малого

— Красота, — радостно произносит Сынмин, продолжая поглощать в себя хенджиновский поп-корн и любоваться горящим зданием. — Но какого мы сюда приперлись?

Как и вещал Хенджин, кофейню разнесли, и к тому же взорвали. Спокойное, вроде, заведение было. Никому не мешало, но кофе говно. Сынмин в душе ликует, что они сюда больше не припрутся, но все никак не может понять. Кому, и чем, такое тихое заведение помешало?

Хенджин ему подробностей и о зачинщике не рассказывал, а разговорить Хвана очень тяжело. Он как неприступная стена, которую хрен разнесешь, только челюсть сломаешь.

— Его здесь нет, можем идти домой, — наконец говорит Хенджин, убедившись в том, что светловолосый не сунулся сюда и скорее всего мирно посапывает у себя дома, пуская слюнки на подушку.

— Кого? Феликса твоего? — набив рот, бормочет Ким.

Хван собирался что-то колкое ответить своему товарищу, но заметив пустое ведерко от поп-корна, хотел было уже въебашить Сынмину добавочную порцию кулаком.

— Сука, весь мой поп-корн сожрал! — все таки пинает Сынмина ногой, а не кулаком, разозлившись. — Пиздуй мне за новым теперь.

Зачем он вообще взял его с собой? Сынмин только мешается, и еще в добавок, сильно шумит и много жрет. От него одни проблемы. Как Хенджин его только терпит? Хван сам в шоке от этого. Давно бы уже завалил чокнутого придурка, но не может. Друг, блять, по несчастью, все таки.

— Давай завтра, — строит невинное личико младший. — Так лень. — протяжно тянет следом.

Хенджин хмурится, еще раз пинает Кима по заднице и угрожает семнадцатым.

— Пиздюк! — выплевывает старший напоследок и уходит.

Волноваться о блондине ему теперь не к чему. Хенджин собирается заглушить свои чувства. Ибо такому, как Феликс, никогда не быть с таким, как Хенджин, с таким чьи руки по локоть в чужой крови. Они уж больно сильно разные, и миры у них отличаются. Хенджину главное, чтобы Феликс был счастлив и здоров, остальное волновать Хвана не должно, теперь...

О Сынмине волноваться вообще не стоит. Эта живучая мразь и в болоте не утонет.

Сынмин пожимает плечами, привыкнув к раздраженному Хенджину, и помахав тому, не забывает крикнуть любимое: «Завтра разбужу в семь», а после получив в ответ грозное «Между ног прострелю!» — довольно лыбится и скачет домой, подобно антилопе.