Его игра. Его правила. Его игрушка.

4

Гермиона стояла и смотрела вслед уходящему слизеринцу. Он не оскорбил ее, не унизил, никак не зацепил. Даже презрительности или насмешки не было в его голосе. Ни тени насмешки. Он отодвинул ее в сторону как пластиковую куклу и пошел дальше. В любой другой день и при любых других обстоятельствах Малфой убил бы ее, прикоснись она к нему. Да он ее даже тупицей не назвал! Что здесь, черт подери, происходит?

Секундный страх в глазах гриффиндорки сменился удивлением. Она явно не поняла произошедшего. Может, это вообще был не Малфой? Просто другой парень, ужасно похожий на Малфоя.

У которого голос абсолютно такой же? Полный бред. Не придумывай, Грейнджер. Вроде умная, а иногда такой бред в голову приходит.

Он был настолько близко, что в желудке все скрутило от напряжения: Гермиона уже приготовилась защищаться. Но защищаться не пришлось. Слизеринец ушел, сказав лишь одну фразу. Совершенно ничего не значащую фразу.

Гермиона наконец вышла из оцепенения и направилась на Трансфигурацию. Задумавшись, гриффиндорка провела большим пальцем по подушечкам других. Странно все это как-то. Она сама была всегда убеждена, что никогда не прикоснется к Малфою хотя бы по той причине, что это противно. Все оказалось не так страшно; он такой же человек.

"Только кожа холодная", - отметила про себя девушка.

Нет, вполне понятно, почему ей кажется холодной чужая кожа... Но сейчас не об этом.

И взгляд. Да, этот безучастный и отстраненный взгляд! Малфой не мог так на нее смотреть. Должна быть усмешка, шальная искорка в глазах, ненависть, презрение. Что угодно, но не безразличие. А вдруг, он больше не будет ее трогать? Ха. Очередной бред. Драко Малфой так устроен. Он не может не унижать других. Его самооценка зависит от этого напрямую.

Хотя... На его лице все-таки промелькнуло одна эмоция - неприязнь. Ему было неприятно, когда ладони девушки случайно коснулись его груди, когда подушечки ее пальцев зацепили еще свежие царапины. Но откуда у слизеринца вообще взялись эти чертовы царапины? И почему рубашка была не на нем, а у него в руках?

А, ну понятно. Вопросы отпали. Это уже не ее дело. В конце концов, главное, что Малфой не обратил на нее почти никакого внимания. Надо же, оказывается, это приятно, когда тебя не замечают. Ой, да вот кого, Грейнджер, ты пытаешься обмануть? Вся сложившаяся ситуация не доставляла ни капли удовольствия, она настораживала. Может, у него наконец нашлись дела поважнее, чем унижение маглорожденной девочки? Эх, если бы все было действительно так...